Из ГУЛАГа - в бой

Часть освобожденных работников переквалифицировались (не по своей воле) в хозяйственников – руководителей тыловых органов действующей армии. Среди них был генерал И. В. Сафронов, о котором подчиненные отзывались как об умелом и опытном хозяйственнике. Вот что пишет в своих воспоминаниях генерал-лейтенант интендантской службы Ф. С. Саушин: «О генерале И. В. Сафронове говорили по-разному. Будучи начальником тыла 43-й армии, он показал себя опытным, умелым хозяйственным руководителем. Но те, кто знал его лучше и ближе, отмечали в нем и такое качество, как чрезмерная строгость. Раньше этим разговорам мы как-то не придавали значения, потому что сталкиваться с Сафроновым по делам службы приходилось очень редко. Теперь же (Сафронов был назначен начальником тыла фронта, где Ф. С. Саушин был начальником продовольственного управления. — Н.Ч.) предстояло работать вместе, и не только вместе, а под непосредственным его подчинением. Как-то сложатся наши взаимоотношения?..

Работа под началом генерала И. В. Сафронова многим обогатила меня и многому научила. Это был, конечно, человек своеобразный, обладающий многими замечательными качествами. Мы учились у генерала Сафронова умению оперативно решать вопросы, настойчивости в достижении цели. Преданности делу, которое ему было поручено. Трудился он много и с настоящим вдохновением. И эта его неугомонность, задор передавались всем, кто работал с Иваном Васильевичем»^[348].

В книге «Военные кадры Советского государства в Великой Отечественной войне 1941–1945 г.г.», подготовленной коллективом Главного Управления кадров Министерства обороны СССР, отмечается, что 1941 и 1942 годы были самыми трудными в решении проблемы обеспечения действующей армии офицерскими кадрами. Трудности эти усугублялись еще и тем, что решать данную проблему приходилось в сжатые сроки и в условиях, когда войска отступали, оставляя на территории, занятой противником, значительные ресурсы офицеров запаса. Статистические данные Главного Управления кадров МО СССР свидетельствуют о том, что самое большое количество потерь в офицерском составе армия и флот понесли именно в первые два года войны: более 50 % всех его потерь за весь период Великой Отечественной войны^[349].

Наиболее острый недостаток ощущался прежде всего в командном составе сухопутных войск, так как стрелковые части несли наибольший урон. Например, потери в командном составе пехоты составляли 50 % общих потерь в офицерском составе. Велики были потери и среди руководящих кадров. Достаточно сказать, что в 1942 году погибли 11 командиров корпусов, 76 командиров дивизий, 16 командиров бригад^[350].

Если все потери офицерского состава за период Великой Отечественной войны распределить по его категориям (командный, политический, технический, административный, медицинский, юридический и т. п.), то наибольшее количество их выпадает на долю командного и политического состава (89,7 %). Это вполне объяснимо, так как именно они, эти кадры, прямо и непосредственно участвовали в сражениях с врагом и, следовательно, несли большие потери^[351].

Огромные потери имели и Военно-Воздушные Силы, прежде всего в летном составе. Там в течение 1942 года погибли 6178 летчиков, что составляло около 24 % общего числа боевых экипажей действующей армии. Также следует отметить, что потери летного состава в 1942 г. по сравнению с 1941 г. по абсолютной величине возросли более чем на 1700 человек^[352].

Командные кадры требовались не только для восполнения потерь в действующей армии, но и для проведения ряда организационных мероприятий, направленных на дальнейшее развертывание Вооруженных Сил СССР и усиление их боевой мощи. В частности, авиационная промышленность, раньше других восстановившая после эвакуации свои заводы, начала поставлять Военно-Воздушным Силам во все возрастающих количествах боевые самолеты, не уступающие немецким по своим летным качествам и вооружению. К тому же война показала, что принятая доселе система деления авиации на войсковую, армейскую и фронтовую себя не оправдала. Потому было признано целесообразным свести весь парк самолетов на фронтах в воздушные армии, которые начали формироваться в мае 1942 года. Всего же было сформировано 17 воздушных армий^[353].

Со второй половины 1942 года происходит не только усиление действующей на фронтах авиации, но и создание резервных авиационных корпусов. С сентября и до конца 1942 года было сформировано девять таких корпусов, а в дальнейшем – еще двадцать три. Эти корпуса состояли, как правило, из 2–3 дивизий. Таким образом, был создан мощный авиационный резерв Ставки, которым можно было маневрировать и быстро сосредоточивать превосходящие авиационные силы на решающих направлениях^[354].