Из "Яффских рассказов" (8 рассказов)

— Ладно, нет проблем, — вздыхает мужчина и предпринимает очередную попытку внедриться к Розе, но она-то будет побольше него размера на полтора, поэтому легко отбивает натиск и добавляет:

— Да еще заказывают автомобиль, украшенный цветами и воздушными шариками, чтобы под вечер поехать в парк Чарльза Клора[15] фотографироваться на фоне садящегося солнца, моря и чаек.

— Да конечно, конечно! — пыхтит маленький из Хайфы, пытаясь затолкать Розу в ее комнату. Однако та непоколебима и гнет свое:

— Да, и еще у нас на первую брачную ночь снимают номер в самой лучшей гостинице Тель-Авива…

— "Хилтон", "Шератон" — все, что хочешь, — бормочет вконец возбужденный житель Хайфы, пробиваясь в желанном направлении, а Роза отбивается и продолжает:

— …Номер-люкс, а не комнатку, и там должно ждать шампанское в ведерке со льдом.

— Конечно, французское, — сопит мужчина и напирает из последних сил, но крепкая Роза уверенно держит оборону:

— И чтобы завтрак — в постель, как в кино…

— И обед! — тяжело дышит хайфский, словно заморенный конь, который тянет повозку по глубокому песку, и… вдруг Роза сдается.

Вы удивитесь, но все, что маленький из Хайфы пообещал, он выполнил: пошли к раввину и написали ктубу[16], заказали такси с цветами и шариками. Жениху купили бежевый костюм и белую сорочку с рюшами, невесте — подвенечное платье с фатой. Под вечер поехали в парк Чарльза Клора, где фотографировались на фоне моря и чаек. А совсем вечером состоялась роскошная свадьба с оркестром и киносъемкой, ужином с четырьмя первыми блюдами, двумя мясными, а также фламбированным десертом[17].

Когда гости разошлись, молодожены поехали на своем цветочно-шариковом такси в самую новую гостиницу на улице Ха-Яркон и поднялись в лифте на последний этаж. И тут, когда маленький на высоких каблуках уже было открыл дверь люкса, Роза ему и говорит:

— Подожди минутку, милый. Всю жизнь я мечтала, что муж внесет меня в спальню на руках, как в кино.

— Да нет проблем, — отвечает маленький из Хайфы, подхватывает молодую жену на руки и ногой распахивает дверь номера. Таким образом они добираются до спальни и что же там видят?

На брачной постели сидят трое хайфских братанов, прибывших разобраться со своим маленьким корешем, который что-то напортачил в родном городе, да и скрылся с глаз долой.

Наша Роза, у которой голова работает как надо, все сразу поняла и говорит гостям:

— Послушайте, мы сегодня поженились, дайте нам провести ночь, приходите утром. Это ведь самый большой грех — лишать женщину первой брачной ночи.

Тогда один из хайфских, по имени Чико, отвечает:

— Уважаемая, нам очень не хочется портить тебе брачную ночь, но после двух месяцев, что мы разыскивали этого маленького засранца, мы не можем позволить ему снова улизнуть от нас.

— Всю свою жизнь, — продолжает Роза, — всю свою жизнь я мечтала об этой ночи, — чтобы в гостинице, чтобы шампанское в ведерке со льдом… Всю жизнь я молча хлебала дерьмо ради этой ночи. Сначала все идет хорошо — такси с шариками, фотографии в парке Чарльза Клора, зал с оркестром, фламбированный десерт. А в конце, когда уже видишь шампанское в ведерке со льдом, мечта рушится. Что поделаешь, такова моя судьба… Вы заберете его, и я останусь одна. Одна с новой ночной сорочкой, которую купила для себя, и с пижамой цвета корицы, которую купила для него, — настоящий шелк, стоит, как костюм. Забирайте его и уходите, а я уж останусь одна и выброшусь из окна. Это пятнадцатый этаж, я умру сразу, не мучаясь.

Один из троицы, худой и высокий, с увлажнившимися глазами, говорит:

— Чико, ей-Богу, мы что — не евреи? Как мы можем лишать ее мечты?! Может, оставим их на ночь?

Второй, невысокий, в черной шляпе, соглашается:

— Да-а, жалко ее. Разве она виновата в том, что этот сделал нам?

Чико, один из самых крутых парней в Хайфе, задумчиво закуривает, заметно, что и он в некотором смятении.

— Тэйиб, — говорит он, наконец. — Иди в ванную, надевай свою новую сорочку.

Когда Роза возвращается, он говорит:

— А теперь доставай пижаму, купленную для мужа.

Роза открывает сумку и дает ему пижаму цвета корицы, которая обошлась ей дороже костюма. Чико рассматривает пижаму, потом смотрит на невысокого в черной шляпе:

— Э-э, Амсалем, а пижама-то точно твоего размера. Примерь, а?

Амсалем с опаской смотрит на Чико, а тот усмехается и продолжает:

— Разве не ты сказал, что тебе ее жалко, что нужно для нее что-нибудь сделать. Говорить ты большой мастер, но иногда нужно и на самом деле кое-что делать. Мы не можем оставить здесь этого дерьмака, он сбежит у нас прямо из-под носа. Однако и женщину мы не хотим лишать мечты, это ведь ее ночь. Пусть получит, что заслужила: мужчину в пижаме цвета корицы, шампанское на льду. А завтра утром оденешься, сядешь в поезд и вернешься в Хайфу.

И вот Амсалем идет в ванную и возвращается в шелковой пижаме.

— Шляпу-то сними, — говорит ему Чико, ухмыляясь, — это ведь брачная ночь, а не кладбище. Теперь открывай шампанское и начинайте веселиться, а мы пошли. Увидимся завтра в Хайфе.