Из истории Боспора

Штемпеля С надписями И , несомненно, начинаются еще в III в. На некоторых из них[280] господствуют нормальные очертания букв и апицирование в виде утолщений III в. Нет ничего такого, что могло бы сильно уточнить дату. Впрочем, четкое разделение верхней и нижней частей беты, появление наряду с утолщениями поперечных черт и, наконец, нормальной [281] говорит за появление этой группы после 220 г.; наконец, в ней появляются А и с теми же украшениями, что, как показывает пергамская находка, датируемая 220–180 гг., свойственно керамическому алфавиту на рубеже III и II вв. Эти признаки клейм группы , вместе с отсутствием в них царских имен, позволяют думать о их появлении после архонтства Игиэнонта и говорят за то, что эти клейма проходят во II в., но, по-видимому, неглубоко.

Как особенность одного из штемпелей этой группы, отметим единственную здесь эмблему: под , под чертою мы видим лежащий трезубец вправо и перед ним плывущего вправо дельфина[282]. Клеймо по шрифту относится к концу III или, может быть, ко II в.

История царской титулатуры на Боспоре кое в чем нам помогает. Обычно в IV и начале III в. титул Спартокидов « ». Здесь точно различается архонт над греками и царь над варварами. Спарток IV (303–284) смешивает оба эти титула, называя себя то « », то «», то «». Латышев справедливо отмечает[283], что в это время, по-видимому, уже утратилось сознание разницы. Афиняне[284] именуют его царем; Перисада II тем же именем величают родосцы[285], но и он именуется иногда архонтом Боспора и Феодосии[286] и царем синдов. Игиэнонт воскрешает на монетах и черепицах титул архонта[287]. Только неясный II век, где мы знаем по крайней мере, трех Перисадов, именует этих владык царями на монетах, в надписи в честь Диофанта[288]. Можно думать, что какое-то изменение положения завода в хозяйстве боспорских царей привело к исчезновению этих имен в клеймах и замене их термином, выражающим титул и власть.

Могло бы возникнуть сомнение в том, что клейма без титулатуры — не клейма царей; но монеты, надписи и источники рисуют нам эти имена как царские, а совпадение клейм со временем царей очевидно: не нужно было отмечать титул, если само имя говорило за себя. В IV в. подобным же образом опускалась магистратура астинома в синопских клеймах (заменяясь ), родосцы очень часто выпускали слово в своих клеймах.

Можно было бы предположить, как это сделал Нильссон[289], что царские имена на боспорских клеймах обозначали покрытие этими черепицами царских зданий. Но такое предположение опровергается фактом распространения черепиц с царскими клеймами в различных городах царства и тем, что нередко черепичные гробницы рядового населения делались из черепиц, клейменных царскою печатью.

Было ли изготовление черепиц привилегиею царя? Нет. Наряду с царскими штемпелями встречаются имена частных лиц (Горгиппа, Аполлония, Метродора, Сатириона, Панфера, Астида и др.). Некоторые из них (Горгипп, Метродор) могли быть царскими родственниками[290]. Таким образом, установив наличие царского завода наряду с частными мастерскими, мы открываем часть внутреннего хозяйства Боспорских царей. Нам известно из ряда афинских, родосских и др. надписей и источников, что хлебная торговля в значительной степени находилась в руках боспорских царей, что богатство царей должно было быть значительным, раз Евмел мог отменить все подати[291]. Черепичный завод — одна из статей царского дохода на Боспоре.

Что побудило царей взять в свои руки производство черепицы? Крупным импортером черепицы со второй половины V в. на Боспоре была Синопа[292]. Может быть, доходность этой торговли привела к открытию в Пантикапее царского завода. Но если Синопа вывозила свою черепицу на все берега Черного моря, то круг экспорта царской черепицы из Пантикапея был строго ограничен пределами царства и притом, судя по местам находок, пределами греческих городов. Впрочем, был и небольшой внешний экспорт, едва ли являвшийся правилом: так, например, в Пергаме были найдены два клейма , насколько можно судить по приведенным рисункам[293], тех же штемпелей, что и пантикапейские.