Из истории Евразии

Китайцы перешли к тактике заговоров. В 318 г. приближенный шаньюя, китаец, убил его, но хуннские войска разбили заговорщиков. Однако при этом потрясении держава их разделилась: кулы отложились от природных хуннов, победили их и истребили всю знать в 329 г.

Кулов постигла та же участь. В 350 г. усыновленный шаньюем китаец произвел государственный переворот и приказал убить всех хуннов, причем погибло много китайцев «с бородами и возвышенными носами» – типичный геноцид.

Изверга разбили южные сяньби – муюны, которые унаследовали Северный Китай. Их соперниками оказались тангуты, царь которых Фу Цзянь подчинил весь север Китая и Великую степь, которую пересекли сибирские сяньбийцы – табгачи, вышедшие из Забайкалья. Они разгромили в Ордосе хуннов, избежавших истребления в 350 г., и южных сяньби – муюнов.

За это время тангутский царь Фу Цзянь совершил нападение на Южный Китай и потерпел поражение при реке Фэй. Все покоренные им этносы покинули его в беде, а тибетцы поймали царя в его собственном царстве и убили. К 410 г. табгачи победили муюнов и стали самым сильным этносом на берегах Хуанхэ.

Это не конец перечня событий, но остановимся для их анализа.

Вначале, около 304 г., пассионарный уровень хуннов был столь высок, что они победили великий Китай. Но он был ниже того уровня, который требовался для сохранения связей внутри державы. Поэтому отложились кулы и, перебив хуннскую знать, еще более снизили уровень, почти до уровня южных китайцев. Результат был однозначен: китайцы вырезали кулов, а муюны – сяньбийцы, перемешавшиеся с корейцами и китайцами в Ляодуне, – захватили низовья Хуанхэ.

Тангуты, жившие долгое время изолированно, победили муюнов, но, создав лоскутную империю, они шагнули к гибели. Фу Цзянь растратил потенциал своего этноса на войны и казни своих соплеменников, так как хотел получить популярность среди завоеванных им племен, а те его предали, ибо этнические симпатии не покупаются. И он погиб.

Наступила пора войны освободившихся муюнов, опиравшихся на плохо усвоенную китайскую традицию, с табгачами, которых все считали в VI в. дикарями. Табгачи победили, ибо были монолитным этносом, а не химерой – комбинацией нескольких компонентов из разных суперэтнических систем. Но, покорив Северный Китай, они встали на путь своих предшественников, а этот путь вел к гибели.

А хунны?.. Они не погибли, ибо были великим народом. Погибла только та часть, которая пошла на контакт с китайцами – народом многочисленным, хотя и находившимся в последней фазе этногенеза, за которым идет гомеостаз, сменившийся новым подъемом VI-VII вв. Безграмотные кочевники Ордоса обрели вождя, Хэлянь Бобо, который вспомнил, что его народ некогда, во II тысячелетии до н.э., жил на берегах Хуанхэ и был изгнан оттуда предками китайцев. Подобно вождю вандалов Гензериху, разгромившему Рим, чтобы отомстить за разгром Карфагена, Хэлянь Бобо в 407 г. создал хуннское царство в Ордосе и объявил, что воссоздал древнее царство Ся.

Вот третий вариант хуннского этногенеза и культуры. Но был и четвертый: в 400 г. некий хунн Мэн Сун захватил нынешнюю провинцию Ганьсу и основал в ней княжество Хэси (буквально – «западнее реки», подразумевается Хуанхэ). Это государство буддийские монахи называли «бриллиантом северных стран». Там были знаменитые пещеры Дуньхуана.

Оба хуннских государства были завоеваны табгачами: Ся – в 431 г., а Хэси – в 460 г. Хунны на востоке погибли одновременно с гуннами на западе – в 463 г. Вряд ли это простое совпадение: скорее, здесь неудачно пережитый кризис – фаза надлома этногенеза в исключительно неблагоприятных условиях.

И наконец, около 488 г. племена теле уничтожили государство «малосильных» хуннов в Семиречье – Юебань. Казалось, это конец эпохи, но дело обстоит гораздо сложнее: хунны сумели передать эстафету культуры другому народу, покрывшему себя славой. Инерционный период кочевой культуры все-таки, несмотря ни на что, состоялся. И в этом вторая заслуга хуннов перед мировой историей.

10. Без родины и отечества

Замечательный французский историк и ориенталист Рене Груссе, описывая в своей «Степной империи» эпоху IV-V вв., назвал ее «Великим переселением народов в Азии», тем самым уподобив ее европейскому передвижению германцев в Римскую империю. Некоторое сходство действительно есть, но различий гораздо больше.

Хунны просто вернулись на склоны Иньшаня и Алашаня, откуда их выгнали ханьские войска во II в. до н.э., причем китайский историк писал: «Хунны, утеряв эти земли, плакали, когда проезжали мимо этих гор». И вели себя хунны, вернувшись на утраченную родину предков, не так, как вандалы или свевы в Испании и Африке.