Из истории русской, советской и постсоветской цензуры

Возник вопрос и о свободе слова (снова недозволенная тема). Между президентом и правозащитниками росла стена отчуждения. Последние «прикусили языки». О деле ЮКОСа более не решались упоминать. И только один человек отважился затронуть другую острую тему — войны в Чечне. О ней (хотя чеченская война не стояла в программе встречи) вспомнила Светлана Ганушкина, представлявшая «Мемориал» и комитет «Гражданское содействие». В конце короткого выступления она сказала, что не может рассчитывать на длительное внимание президента, а просто передаст ему книгу «Здесь живут люди. Чечня: хроника насилия», изданную «Мемориалом». Путин книгу взял, неожиданно заинтересовался ею, листал до конца встречи и унес ее с собой. Отвечая Ганушкиной, он в первый раз признал публично, что в Чечне идет война и там действуют «законы военного времени», нарушающие права людей. Политковская задает риторический вопрос: какие это законы, кем они приняты, почему в других случаях, когда, например, идет речь об уплате налогов, уверяют, что нет закона, которого можно бы было не соблюдать? Тем не менее Путин, по сути, признал, что в Чечне творится беззаконие и позиция власти и правозащитников по этому вопросу была и осталась различной. Разговор зашёл и об Ираке. Путин сказал, что в Чечне «мы выглядим лучше», чем американцы в Ираке: у нас заведено больше уголовных дел о правонарушениях военных.

По мнению Политковской, Путин, устраивая прием, хотел бы сплотить «у трона» послушных, «дрессированных» придворных правозащитников, позволяющих создать видимость демократичности его правлению. Самое парадоксальное, что часть правозащитной среды готова пойти на такое сближение, о чем президент хорошо знает. Близость к власти, к Кремлю развращает, ведет к боязни употреблять слово «нет». Не случайно некоторые в прошлом сподвижники Сахарова и Боннэр заговорили о личном обаянии Путина, о том, что его поступки вселяют надежды и т. п. Конец статьи грустный: часть оппозиции «разбомблена» (итоги думских выборов — ПР), другую, чуть ли не последнюю, пытаются поместить в карман для утилитарного назначения, сделать послушным придатком власти.

В том же номере «Новой газеты» помещены краткие высказывания участников встречи с президентом: Людмила Алексеева — председатель Московской Хельсинкской группы: разговор был вежливый, Путин подчеркивал свою симпатию к приглашенным, говорил, что правозащитники нужны, что власть «борзеет» и надо ее одергивать; но никакого контакта на самом деле не получилось. Алексей Симонов — президент Фонда защиты гласности: Путин, по сути, сказал: «Вы хотели разговаривать? Разговаривайте!“; получилось нечто вроде попытки совместить зайцев и охотников; с точки зрения практического результата встреча была обречена на неудачу». По словам Симонова, «Журналистика в диком упадке. В первую очередь это связано с чувством страха, который в журналистике искусственно поселен. По-прежнему существуют чрезвычайно репрессивные формы в рассмотрении исков о чести и достоинстве. Резко увеличилось количество дел о клевете».

Высказывались и мнения, что встреча была все же полезной: речь там шла о конкретных нарушениях властями закона, о произволе прокуратуры, недостатках в работе правоохранительных органов, других ведомств, о способах устранения подобных недостатков. Президент такие выступления одобрял, был не прочь использовать правозащитников и для создания демократического имиджа, и для получения информации об отдельных злоупотреблениях, не затрагивающей «основ».

Затем прошли президентские выборы. Путин победил. И сразу возник вопрос о сроке его президентства. Вернее, он возник еще до выборов. Президент Чечни А. Кадыров предложил избрать Путина пожизненным президентом. Глава Совета Федерации, ставленник Путина Миронов порекомендовал продлить срок его президентства до 7 лет. Позднее «низы» поддержали такую инициативу (депутаты Ивановской области, «выражая волю избирателей»). Путин сказал тогда, что покане следует нарушать сроки, предусмотренные Конституцией. С таким же заявлением в Думе выступила «Единая Россия». Вопрос о продлении президентского срока на какое-то время был снят с повестки дня. Но он возник снова, сразу же после президентских выборов. Не успела Центральная избирательная комиссия оформить их итоги, как «инициативная группа» (152 человека) предложила провести референдум о продлении срока пребывания Путина на посту президента на 10 лет, до 2014 года. Центральная избирательная комиссия отказала группе в регистрации, так как по Конституции, до утверждения обеими палатами всех документов избирательной кампании, нельзя проводить никаких референдумов, подавать заявки на них. В нынешнем случае срок утверждения документов — 24 июня. Объясняя это «инициативной группе», председатель ЦИК А. Вешняков дал понять, что, по истечении срока, можно вновь будет поставить вопрос о референдуме, собрав в его пользу 2 млн. подписей.