Из истории советской философии: Лукач-Выготский-Ильенков

Ильенковская "Космология" лежит вполне в русле традиции русского космизма. Подобно Н. Федорову, Ильенков пытается соединить Небо и Землю, Науку и Религию, физику и лирику. Но в этом высшем синтезе религия должна быть снята, т. е. подвергнута отрицанию по форме и сохранена по своему земному содержанию. Традиционную религию Ильенков, как и Фейербах, считал ложной ("превращенной") формой для очень серьезного – самого серьезного для человека – содержания. И Спиноза привлекал Ильенкова своим космизмом. Сознание человека и по Ильенкову, и по Спинозе – не "функция", а явление вполне космическое и субстанциальное. Вот почему те, кто против Спинозы, те же и против Ильенкова. И наоборот.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. О соотношении теории и практики в марксизме

Нет пророка в своем отечестве. По отношению к Ильенкову, так же, как и по отношению к Льву Семеновичу Выготскому, это верно почти буквально. Оба этих человека в нашем многострадальном отечестве подвергались и до сих пор подвергаются замалчиванию, часто злонамеренному, а иногда и просто беспардонному опорочиванию.

Я начал с того, что первая книга об Ильенкове вышла не на русском языке. И это очередное позорное пятно в культурной истории России. Я имею в виду книгу Дэвида Бэкхерста «Consciousness and Revolution in Soviet Philosophy. From the Bolsheviks to Evald Ilyenkov». Имя Ильенкова в этой книге стоит рядом с именем Выготского. Это, так сказать, две основные персоналии в истории советской философии и психологии. И Выготского сейчас стали активно изучать в США и в Европе.

Подчеркнем еще раз, что советский «диамат» исторически вырастал из особого отношения Деборина к Фейербаху и французам Гельвецию, Гольбаху, Дидро. И как раз от Плеханова и Деборина шла однозначно-материалистическая трактовка философии Фейербаха, при которой не замечались его антропологические и идеалистические слабости. И это при том, что об этом писали Маркс и Энгельс, которые связывали слабости позиции Фейербаха с неисторизмом его философии. Ведь антропологизм и историзм – антиподы.

Понятно почему «диаматчиками» так и не был понят первый тезис Маркса о Фейербахе: «Главный недостаток всего предшествующего материализма – включая и фейербаховский – заключается в том, что предмет, действительность, чувственность берется только в форме объекта, или в форме созерцания, а не как человеческая чувственная деятельность, практика, не субъективно»[589]. И это непонимание также было связано с тем, что «диаматчики» все понимали шиворот-на-выворот. У них не материалистическое понимание истории лежит в основе материалистического понимания мышления. А абстрактный материализм («диамат») распространялся на понимание и истории, и человеческого мышления. Но материалистически человеческое мышление можно понять только как форму проявления практической активности человека, а не как «функцию мозга». В противоположность этому, в советской философии «диаматчиком» оказывался и сам Л. Фейербах. И до сих пор первый тезис Маркса о Фейербахе в русском переводе дается с той ошибкой, которую пытался исправить Ильенков.

В русском переводе, к которому так или иначе причастен последователь Плеханова и Деборина В.К. Брушлинский, дано: «Поэтому в «Сущности христианства» он рассматривает, как истинно человеческую, только теоретическую деятельность, тогда как практика берется и фиксируется только в грязно-торгашеской форме ее проявления». В оригинале: «schmutzigjudische», что буквально переводится на русский язык как «грязноиудейская», и здесь нет никакой лингвистической неоднозначности. Маркс имел в виду практику иудейской религии, о которой и пишет Фейербах в своей «Сущности христианства». «Ваше же исправление, – отмечал в своём письме в Институт марксизма-ленинизма Ильенков, – обессмыслило все это, исказило позицию как Фейербаха, так и самого Маркса»[590].

У наших «диаматчиков» главным авторитетом был Л. Фейербах. Иные авторитеты были у Ильенкова. Интерес Ильенкова к Спинозе тот же самый, что и интерес Шеллинга, Гегеля, а потом и Энгельса, который, по словам Плеханова, считал, что марксизм есть разновидность спинозизма. Интерес Ильенкова к Спинозе связан с его интересом к проблеме мышления, которую он считал главной проблемой всей философии, в чем с ним не соглашался ни один официальный «диаматчик». В «диамате» эта проблема вообще не занимала какого-то серьезного места: мышление объявлялось «функцией мозга» или «высшей формой отражения», но за этими фразами ничего не стояло, никакого специфического содержания. А если вообще за этим признавалось какое-то содержание, то его должна была раскрывать физиология высшей нервной деятельности. Таков порок всякого материализма, который абстрагирует ся от истории. И здесь «диамат» разделял все основные слабости прошлого, в том числе французского материализма ХVIII века.