Из космоса с любовью

Пляжи, которые мы пересекали, чистые и порой, на мой взгляд, необычные: из черного, голубого или розового песка. Любуясь окружающими видами, я невольно вспомнила Землю и загрустила. Невзирая на запреты и штрафы, всегда найдутся те, кто по-свински что-то да выбросит в воду. И это что-то потом прибьется к берегу… На Земле, пережившей экологическую катастрофу, подобные ситуации все еще возникали. На Леране, на острове для туристов, я не успела заметить, как обстоит дело с чистотой. Здесь же был настоящий рай.

В животе моем требовательно и неожиданно громко заурчало.

— Ой… — Я смутилась.

Сорвав с куста небольшой фиолетовый плод, Маркус протянул мне.

— Это альмаль. Хорошо утоляет жажду и голод.

Я рассмотрела подношение — отдаленно похоже на ананас. Надеюсь, и на вкус не хуже.

— Если что, от голода мы здесь не помрем?

— Не должны, — подтвердил Маркус и усмехнулся: — Главное, не съесть что-то, что окажется ядовитым.

— И много здесь такого? Опасного для людей?

Не скажу, что я сильно испугалась, но решила внять предупреждению Маркуса.

— На леранских островах растут ядовитые ягоды, цветы, а в прибрежных водах обитают опасные рыбы, ежи и моллюски.

Он говорил что-то еще, но я уже не слушала — зачем, если их нужно видеть? Сложно на слух воспринять, что какой-то там синий слизняк ядовит — его обязательно следовало узреть воочию.

— Отдыхаем четверть часа и продолжим путь, — заявил внезапно Маркус.

— Я не возражаю.

На самом деле я была против, хотела поскорее найти следы людей, чтобы убедиться, что не все так плохо, как сказал Маркус. Может, я слишком наивна? Но почему-то мне казалось, что здесь должны быть люди. Просто мы до них еще не дошли.

Когда Маркус принял решение сделать паузу, мы шли по кромке между сухим и мокрым песком, и в какой-то момент я едва не закричала от неожиданности: чуть ли не возле моей ноги зашевелился песок, выпуская крохотную изумрудную черепаху.

— Стой! — велел Маркус.

И я ужаснулась:

— И черепашка ядовита?

— Нет, наоборот, у нее очень вкусные яйца. Где-то здесь кладка.

Несколько мгновений я пораженно смотрела, как Маркус роется в песке, а потом не выдержала и от души возмутилась:

— Ты хочешь вырыть черепашьи яйца — и съесть? Съесть этих милых, красивых животных? Беззащитных, когда они еще не успели вылупиться на свет? А если это не просто яйца, а уже сформировавшиеся черепашки, которые вот-вот вылезут? Изверг!..

Блондин выпрямился во весь рост и посмотрел на меня хмуро, с недоумением.

— Ты и в ресторане отказалась бы от черепахового супа или омлета?

Я смутилась, но решила стоять на своем.

— Не сравнивай, это разные вещи.

— Это лицемерие, — возразил Маркус, стряхивая с рук песок. В солнечных лучах крупные белые песчинки серебристо засверкали, осыпаясь вниз.

— Нет, суп уже приготовили, мне не нужно убивать несчастное животное, чтобы его отведать.

— Как раз это и есть лицемерие. В ресторане ты делаешь выбор, здесь, на острове, у тебя его фактически нет. Ты убиваешь, чтобы выжить, а не чтобы попробовать что-то новенькое.

Мы стояли друг напротив друга, и каждый отстаивал свою точку зрения. Увы, побеждал мужчина, он логически доказал, что я неправа и это действительно лицемерие.

Крохотная черепашка доползла до воды и исчезла в пенящейся волне. Хорошенькое и беззащитное существо. Ну как такое съесть?

— Ладно, твоя взяла, ты прав, я — нет. Но они милые, давай не будем трогать их яйца? Ты же сказал, что на острове полно всевозможных фруктов, есть рыба.

Маркус вскинул темные брови и скептически уточнил:

— Рыб, получается, тебе не жаль?

Я понимала, что за хмыканьем снова последует обвинение в лицемерии, поэтому поспешила покаяться сама:

— Да, я ужасно нелогична, но, пожалуйста, давай не будем их трогать? Пожалуйста!

Лицо блондина дрогнуло, он как будто хотел улыбнуться, но в последний миг удержал губы стиснутыми. Зато голубые глаза стали ярче, наливаясь синевой и выдавая сильные эмоции. И, если мои наблюдения не ошибочны, эмоции светлые.

— Хорошо, оставим черепах в покое, — согласился Маркус, все так же подавляя добрую усмешку, — только потом не ной, что наше меню однообразно.

Я с облегчением вздохнула, загадав, чтобы вскоре нам не пришлось думать о еде, чтобы мы встретили людей и вернулись к благам цивилизации.

— Все, делаем остановку, — решил леранец. — Ты устала.

Я хотела запротестовать, но подумала, что слишком много спорю. И лишь усевшись на изогнутый, почти касающийся земли ствол пальмы, поняла, что измотана — ноги гудели. Странно, что мое состояние первым определил Маркус, а не я сама.

Перекусив фруктами с ближайшего дерева, а затем запив их кокосовой водой, мы продолжили путь. Остров радовал яркой зеленью и пестротой всевозможных цветов и оттенков, крикливыми птицами. Ласковое солнышко, легкий приятный ветерок, теплая вода. Рядом идет симпатичный, интересный мужчина — чего еще попросить у судьбы? Разве чтобы этот мужчина меньше хмурился, больше улыбался и обратил на меня внимание? И при этом смотрел не как на туристку-обузу, которую нужно опекать, а как на привлекательную молодую женщину? Эх… Сомневаюсь, что такое возможно.