Из ложно понятых интересов службы (СИ)

К планированию своей жизни я смог вернуться только в полночь. Лена, со словами, что ей завтра очень рано вставать, уползла в комнату, Демон ушел вслед за ней, а я, включив небольшой светильник, чтобы не мешать спать сожительнице, устроился на кухне, с большой кружкой чая.

Под влиянием мысли о том, что можно прикупить квартиры недорого, я просмотрел стопку бесплатных рекламных газет, что в невообразимом количестве стали пихать ежедневно в почтовый ящик шустрые разносчики, и пришел к выводу, что это вполне реальная тема. Особенно умилили объявления о готовности поменять отдельное жилье на автомобиль. С учетом, что у меня, на открытой площадке, примыкающей к электрической подстанции, стоит на хранении несколько белых «Нив», числящихся на моих родственниках, которым я так и не нашел применение, то эта тема вполне могла меня обогатить. Я открыл ежедневник и быстро записал первую строчку плана на ближайшую половину года, после чего отчеркнув эту строку, ненадолго задумался.

По последней информации, что раз в две недели сообщала мне очаровательная Леночка, продавец ее магазина, Алла вполне успешно готовила к приватизации свой магазин. Чтобы Леночка по причине бескормицы и минимальной зарплаты не уволилась и продолжала освещать мне все хитросплетения жизни данной торговой точки, я уже три месяца доплачивал девушке по тысяче рублей, но информация того стоила. Жизнь в магазине просто кипела. Финансовый план регулярно срывался, дебиторская задолженность перед поставщиками росла, но несколько горластых хабалок, составлявших ядро продавщиц магазина, которым моя бывшая возлюбленная доплачивала небольшие премии из своего кармана, яростно, на корню, пресекали все попытки городского торга сменить директора, каждый раз собирая громко матерящийся митинг, официально именуемый «Собрание трудового коллектива». После того, как на одном из собраний, подвыпившие тетки набросились на представителя торга, вымещая на нем все, что накопилось к вышестоящему начальству за годы советской власти, городское руководство махнуло рукой на эту токсичную торговую точку. В конце марта были запланированы торги по продаже этого магазина, в который, кроме трудового коллектива, что по переданной мной схеме, зарегистрировала Алла, будут участвовать фирма моей бабули и Дима Ломов, как частное лицо. Еще одна организация, что планировала прикупить эту торговую точку, прислала своих представителей для осмотра помещений. Алла, получив сообщение о предстоящем визите, в панике позвонила мне, поэтому пришлось разыграть небольшой спектакль. В тот момент, когда Алла любезно показывала специалистам потенциального покупателя схемы разграничений с «Городэнерго» и «Городводоканал», в ее кабинет ворвался я, одетый в шикарный кожаный плащ вишневого цвета, на белом меховом подкладке, что хранился в моей семье, как память о службе деда в Советской Армии. Потом была потрясающая сцена, в которой я, потрясая кипой документов, обещал Алле пожизненное заключение за миллионные долги ее магазина перед моей организацией, а Алла, с перекошенным от ненависти лицом, клялась, что как только мы подадим заявление в арбитраж, то она выложит всю выручку магазина, но наймет киллера, который притащит ей мою тупую голову. Честное слово, с Аллой нам почти не пришлось притворятся, количество взаимного раздражения, очевидно, достигло какой-то критической точки. Последовавшая, сразу после того, как я грохнул дверью Аллиного кабинета, безобразная драка с ее нынешним любовником Никитой, числящимся заодно грузчиком в магазине, была и вовсе непритворной. Я с огромным удовольствием смазал по его похмельной роже, когда он вывалился из какой-то подсобки и вцепился грязными руками за дедушкин плащ. Процесс растаскивания двух разъяренных самцов происходил на глазах членов делегации, которые выглянули из Аллиного кабинета на шум сдвигаемых стеллажей и падающих с верхних полок коробок с товаром. Аллины тетки, блестя возбужденными глазами, сумели растащить нас с Никитой по разным углам, после чего представители инвестора бочком и не прощаясь, прошмыгнули к выходу. Надо ли говорить, что больше желающих приобрести магазин не было. С Никитой мы помирились через десять минут, распив на двоих пол-литра теплой водки и закусив заветренными кусочками колбасы и корочкой черного хлеба, что поднесли нам сердобольные продавщицы. В любом случае, вопрос с этим магазином я держал на контроле, а если Алла считает, что я потерял ее расписку на несколько тысяч долларов, якобы взятых ей у меня взаймы в процессе нашего расставания и дележа активов, или она надеется, что я постесняюсь ее предъявить, то она сильно ошибается.