Из морга в дурдом и обратно

У дверей кабинета ультразвуковой диагностики змеилась очередь человек на двадцать. Нет — на десять, ведь очередь была двойной, каждого пациента сопровождал санитар или кто-то еще в белом халате.

«Все равно часа на полтора», — подумал Данилов, но ошибся — едва успев войти, обследуемые уже выходили из кабинета. Не прошло и получаса, как Данилов вошел в кабинет. Санитар вошел следом.

— Ложитесь на спину! — потребовала толстуха в белом халате, сидевшая у аппарата. — Не раздевайтесь, просто задерите одежду!

Данилов лег на кушетку, покрытую скользкой клеенкой, и задрал пижамную куртку вместе с надетой под нее своей футболкой.

Толстуха крутанулась на стуле и ткнула Данилову в живот датчиком. Провела слева направо (смазанный гелем датчик скользил беспрепятственно), повернула, подвигала вверх-вниз и сказала в пространство:

— Историю!

Санитар подал ей даниловскую историю болезни.

— Это все? — изумился Данилов.

По его представлениям самое короткое исследование подобного рода должно было бы длиться минут пять. Ну — пусть три, но никак не десять—пятнадцать секунд.

— Все, можете одеваться! — рявкнула врач и добавила уже для санитара: — Сто раз говорила — не скручивайте истории! Что за народ!

— А чем можно вытереться? — Данилов встал, придерживая одежду рукой, чтобы она не испачкалась в геле.

— Полотенце с собой надо носить! — услышал он в ответ.

Пришлось вытираться футболкой.

— А вы хоть что-то успели увидеть? — с сарказмом спросил Данилов.

— Я увидела все, что мне было надо! — последовал ответ. — Я — профессионал, а профессионалы работают быстро! Держи!

Санитар взял историю болезни со вклеенным в нее бланком исследования.

— Пошли, чего встал?!

Данилов молча вышел в коридор.

— Татьяна Николаевна — классный специалист, — сказал ему санитар. — К нам из госпиталя ветеранов пришла, не из районной поликлиники!

Данилов мысленно порадовался за ветеранов, потерявших такого «специалиста-профессионала»…

— Почему странно? — Профессорские брови от удивления сложились «домиком». — Поясните, пожалуйста.

— Провести мельком датчиком по животу — это не УЗИ, а профанация, — сказал Данилов.

— А вы, простите, врач-«узист»? — дружелюбно, без капли иронии, поинтересовался профессор.

— Нет, у меня другие специальности, — чувствуя, что разговор сейчас зайдет не туда, куда надо бы, ответил Данилов.

— Какие же?

— Врач «скорой», анестезиолог, сейчас учусь в ординатуре на кафедре патологоанатомии.

— Обожаю «скоропомощников»! — всплеснул руками профессор, обращаясь к свите. — Они такие категоричные! Все знают, всех учат!

— А что им еще делать? — хмыкнул Геннадий Анатольевич. — Менталитет…

— Без обид, пожалуйста, — попросил профессор, заметив, как изменилось лицо Данилова. — Мы тут все врачи, хоть и разных специальностей, так сказать — свойский разговор. Тем более что вы сейчас готовитесь в патанатомы. Хорошая специальность, правда, нервы расшатывает как никакая другая. Постоянный контакт со смертью без последствий не проходит.

Свита дружно закивала, хотя Снежков смотрел не на нее, а на Данилова.

— Если можно — я бы сказал пару слов насчет менталитета… — вежливо и сдержанно начал Данилов, но Безменцева тут же перебила его:

— Владимир Александрович, давайте вы скажете мне это потом, с глазу на глаз, хорошо? Не стоит задерживать Валентина Савельевича и всех нас.

— Вам, Тамара Александровна, говорить нет смысла. — Данилов старался не сорваться на крик. — Ваши обходы по стремительности не уступают ультразвуковому исследованию в вашей больнице. Да и потом не вы сказали про менталитет. Или вы тоже не любите врачей «скорой помощи»?

— Хорошо, скажите мне! — вмешался заведующий отделением. — Только коротко и без пафоса.

— Коротко не выйдет — слишком много всего, — ответил Данилов.

Ему хотелось сесть на кровати, но тогда бы пришлось спихнуть с нее профессора.

— Во-первых, меня не устраивает отношение лечащего врача. Такое впечатление, что Тамаре Александровне нет до всех нас дела…

Безменцева тут же покраснела и нахмурилась.

— Не обобщайте! — потребовал Геннадий Анатольевич.

— Хорошо, не буду. Создается впечатление, что Тамаре Александровне нет до меня никакого дела…

— Давайте мы сделаем вот что, — предложил профессор. — Отпустим сотрудников, пусть идут работать, и попросим ваших соседей немного погулять в коридоре. А сами тем временем вместе с Геннадием Анатольевичем и Тамарой Александровной все обсудим.

Свита мгновенно растаяла. Только старшая сестра задержалась в палате. Ей пришлось чуть ли не силой вывести в коридор Юру, желавшего услышать продолжение разговора. Наконец ушли и они.

— Прошу вас, продолжайте, — разрешил профессор.

— Можно, я сяду? — Данилов приподнялся, опираясь на локоть.

— Да-да, конечно. — Пофессор пересел на Юрину кровать.

Лычкин и Безменцева сели по бокам от него.

«Чисто в суде», — усмехнулся про себя Данилов.

— Продолжайте, мы вас слушаем. Внимательно слушаем. Насколько я понимаю, вы недовольны тем, что Тамара Александровна уделяет вам мало времени? — Профессор не терял своего дружелюбия.

— Да, именно так. И я считаю, что меня совершенно зря здесь держат и неправильно лечат.