Из ниоткуда в никуда. Часть 1

Максим невольно засмотрелся на ее красивые длинные ноги, которые почти не закрывала короткая джинсовая юбка. Лена была  совершенно не похожа на своего отца. Ее светлые пушистые волосы были ровно подстрижены на уровне плеч. Длинная челка почти закрывала брови. Из‑под них с нескрываемым любопытством, чуть насмешливо и изучающе, на него смотрели карие, по‑восточному раскосые глаза. Максиму рядом с ней сразу захотелось стать моложе и интереснее.

Илья представил гостя. Лена его узнала. А музыкант протянул  мягкую ладонь, сказал, что он Рома и больше не обращал на него внимания. Он ждал, когда можно будет продолжить беседу, которую они начали до прихода Максима.

Илья, как гостеприимный хозяин, стал наливать гостю чай, а Рома нетерпеливо продолжил:

– Нельзя усидеть на двух стульях. Работать здесь, потом заниматься семьей, а в оставшееся время пробовать что‑нибудь  сотворить… Так ничего не получится. Ни с тем, ни с другим, ни с третьим.

– За наше творчество денег вряд ли кто заплатит, а жить‑то на что‑то надо, – ответил Илья. – Поэтому и работаю.

– Значит надо что‑то выбирать… Отчего‑то отказываться.

– Можно подумать, что если выбрать искусство, то еда не понадобится. Деньги нужны в любом случае.

– Ты прав… Самое обидное, что у безмозглых торгашей и спекулянтов денег полно. Я в прошлом месяце в кабаке лабал на подмене… По десятке за одну песню башляют… Я там за неделю заработал больше, чем до этого за год.

– И чего не остался? – пожав плечами, спросил Илья.

– Да ты же знаешь… Я эти попсу кабацкую не переношу.

– Ну так нельзя… В кабаке тебе не в кайф, работать тоже не нравится… Что же ты хочешь?

– Я хочу много денег, – рассмеялся Рома. – Купить хорошую аппаратуру, найти студию. Чтобы думать только о музыке.

– Где же ты возьмешь много денег? – с улыбкой спросила Лена.

– Придется искать старуху процентщицу, – усмехнулся парень. – Меня и фамилия обязывает. Я же Раскольников.

– У вас здесь позавчера уже кого‑то убили, – сказала Лена и вопросительно посмотрела на Максима.

– Да, Розу Швец кто‑то задушил, – Роман опустил глаза и взял несколько аккордов на гитаре.

– А ты ее знал? – вмешался в разговор Максим.

– Кто же ее не знал? Она ни одного мужика не пропустила, – засмеялся музыкант.

– И в гостях у нее был? – продолжил задавать вопросы Максим.

– Да был пару раз.

– А когда последний раз?

– Ты меня будто допрашиваешь, – резко ответил Роман.

– Так он и есть следователь, – замялся Илья, жалея, что сразу об этом не сказал.

Роман  побледнел, отставил гитару в сторону и растеряно спросил:

– Вы, правда, следователь?

Он еще что‑то хотел добавить, но не успел: в комнату буквально ворвалась Даша, затянув за собой фарцовщика Геру Гранкина.

– Всем привет! Мы с такого обалденного концерта приехали! Вы не поверите – «Машина марионеток»! – воскликнула возбужденная Даша. – И все благодаря моему другу. Знакомьтесь. Его зовут Гера.

Максим с сожалением подумал, что этот Роман чуть не сказал что‑то важное. Но еще больше его расстроило появление не в меру болтливой и любвеобильной Даши.

Тем временем ее новый приятель Гера достал из пакета бутылку коньяка и коробку конфет.

Больше всех обрадовался коньяку музыкант Рома. Он вскочил, вытащил из маленького шкафчика несколько разнокалиберных чашек.

– У меня глаз‑алмаз. Не волнуйтесь. Всем поровну. Капля в каплю, – быстро разливая, приговаривал он.

Бутылка закончилась быстро. Даша принялась рассказывать про концерт.

– Дом культуры какой‑то картонажной фабрики у метро «Октябрьская». Зал узкий, стулья протертые, но какие люди вокруг! – восторженно тараторила  она. – Золотая молодежь!

– А как музыка? – спросила Лена.

– Ты даже не представляешь, – Даша так сильно махала руками, что чуть не сбила чашки со стола, – все так классно! Разноцветные огни мигают на сцене… Волосы длинные… А как одеты!

– С хорошей аппаратурой любой сыграет, – проворчал Рома, расстроенный, что коньяка оказалось так мало.

– Кто же тебе мешает? – обиженно ответила Даша. – Ищи аппаратуру, сочиняй песни. Что ты здесь в кочегарке каждый день сидишь?

– В принципе, Рома прав, – заметил Гера. – Только надо чуть шире на это смотреть. Есть люди, которым разрешают  выступать, а есть те, которым можно бренчать только в своей компании.

Гера залез в карман, вытащил несколько кусочков яркой бумаги и небрежно бросил их на стол.

– Вот, билеты на концерт. На самом деле это лишь обычная поздравительная открытка, нарезанная на кусочки. А на них, – он поднял один из кусочков и показал Лене, – штамп «Уплачено», который есть в любом комитете комсомола. Вот такие кусочки продаются за пять рублей. А в Большой театр официальный билет стоит полтора рубля. Любого другого за такие концерты давно бы посадили лет на десять. А им можно. Вот так.

– Но это же прекрасно, что хотя бы кто‑то может послушать хорошую музыку, – пожав плечами, сказала Даша.

– Да, конечно хорошо. Только… – хотел что‑то добавить Гера.

– Вот я и говорю: одним все можно, а другим ничего, – оборвал его Роман.