Из ниоткуда в никуда. Часть 1

– Ты из‑за бабы, что ли, с утра пораньше примчался? Она мне говорила, что между вами что‑то было… – сухо и чуть высокомерно спросил  Гера. – Даша еще вчера уехала. Надеюсь, драться не полезешь?

– Нет, я по делу. Где мы можем поговорить?

Максим подумал, что надо было, пока машина не уехала, забрать этого парня в прокуратуру. Здесь, у него дома, говорить с ним будет труднее. Но времени не было.

– Меня вообще бабы не интересуют, – Гера повернулся и, не приглашая Максима, направился к дому. – Она шмотки мои продает. Может, надеялась, что я на ее красоту клюну и скидку сделаю…

– То есть ты фарцовщик?

– Вроде того.

– А я следователь прокуратуры.

Гера остановился на крыльце, оглянулся и, оглядев Максима с головы до ног, спросил:

– Так ты ко мне как следователь? – он опять повернулся спиной и зашел в дом, оставив дверь открытой. – Я смотрю на тебе Levi's пятьсот первый… Их даже в «Березке» за чеки не найдешь. За сколько покупал? Может я могу подешевле…

– Не боишься мне предлагать? – усмехнулся Максим.

– Зачем лицемерием заниматься? Ты же эти джинсы не в магазине покупал, а у таких же фарцовщиков. Сам законы нарушаешь… Значит, нет между нами разницы, – заметил Гера.

Из прихожей Гера прошел в большую гостиную и плюхнулся  в огромное кресло.

– Мне кажется, ты себя каким‑то особенным считаешь. Есть с чего? – спросил Максим.

– Ты же не хуже меня все понимаешь. С людьми же работаешь, – снисходительно улыбнулся Гера. – Большинство живет только чтобы пожрать и поспать. Утром на работу, вечером хоккей по телику под стопарик водки и тухлые пельмени. В выходные напиваются до одури и бьют друг другу рожи в парке на танцах. От жизни такой становятся озлобленными и завистливыми…

– Ты, естественно, не такой? – оборвал  его Максим.

– Я кручусь целыми днями. Как белка в колесе. У меня мозг иногда кипит от напряжения.

– А ради чего? Идея у тебя какая‑то есть? Или мечта?

– Идея говоришь… Мечта? – губы у Геры искривились в злобную усмешку. – Хочется мне, чтобы пришел хороший хозяин и загнал опять это стадо в стойло. Где ему и место.

– А у тебя‑то кто хозяин? – Максиму надоело его слушать. – Не те ли два парня, у которых ты на подхвате бегаешь? Разве не для них ты здесь барахлом торгуешь?

– Вы о ком? – Гера от неожиданности перешел на «вы».

– И если бы только шмотки… – продолжил, не отвечая, Максим. – Скупка краденного, торговля валютой…

– Кто вам сказал? – все высокомерие вмиг слетело с его лица, он сжал пальцами подлокотники кресла и с испугом смотрел  на Максима.

– Спрашиваешь, какая между нами разница? Разница в том, что я могу на тебя дело возбудить, а ты на меня нет. Знаешь, что за торговлю валютой у нас высшая мера – смертная казнь? Статья 88 –  «бабочка» на вашем языке. Дело Рокотова помнишь или тебе рассказать? Троих, таких же, как ты, расстреляли и не поморщились. Сейчас стране как раз нужен еще один показательный процесс, а то много вас развелось, очень деловых. Это я тебе пока просто как знакомый говорю. А как только мы приедем с тобой в прокуратуру, в твоей жизни включится счетчик обратного отсчета: сколько дней тебе жить осталось. Вот такие дела… Ты же считаешь себя умным – сам все понимаешь.

Гера встал, подошел к окну и стал нервно грызть ноготь на указательном пальце. Подумав несколько секунд, он спросил:

– Что я вам должен рассказать?

– Про хозяев своих.

– Не знаю, кто для меня опаснее: вы или они, – нерешительно вздохнул Гера.

– Ты уж сам решай.

– Я про них почти ничего не знаю. Не местные они.

– Из Москвы?

– Нет. Откуда то из Средней Азии. Приехали в Москву учиться. Их родители у себя там шишки первой величины. Баи местные.

– Что же они им денег мало дают, что они вместо учебы спекуляцией занимаются?

– Мало-не мало, но нормальным людям денег всегда не хватает. И еще они говорят, что социализму скоро конец и надо хорошенько подготовиться. Смеются прямо в лицо: «Мы всю вашу Россию со всем народом купим. Будете нам дань платить. Поэтому деньги нужны».

– Это все слова. Мне нужно что‑то конкретное.

– Вы спрашивайте – я отвечу. Я же не знаю, что вас интересует.

– Они имели дела с убитой Розой Швец. Можешь что‑то об этом рассказать?

Гера отошел от окна. Взял со стола книжку, полистал ее и бросил на кресло. Он хотел выглядеть спокойным, но было заметно, как у него тряслись руки.

– Ты же знаешь, кто ее убил, – неожиданно сказал Максим.

– Нет! – вскрикнул Гера. – Я не знаю… Но они были там в ту ночь. А потом я видел у них вещи из ее сейфа.

– Какие вещи? Откуда ты знаешь, что они принадлежали убитой?

– Роза с мужем, когда еще живы были, мечтали на Запад свалить. Поэтому готовились. Продавали иконы и картины, потому что их вывезти из страны нельзя и покупали драгоценности. Собрали целую коллекцию бриллиантов. Кто‑то на самом верху про это узнал и захотел получить камушки себе. Продавать Роза наотрез отказывалась… Так вот, эти бриллианты я в тот день у них видел… Они сами хвастались, что важное дело сделали.

– Если они обычные детишки каких‑то чиновников, то почему ты их так панически боишься? Разве они способны на что‑то серьезное?