Из НКВД в СС и обратно. (Из рассказов штурмбаннфюрера)

А.Ш. Но были русские, украинские…

А.П. Были. Но, когда из 1 млн. служит 1000 человек, это ничего, а когда примерно из 100 тысяч калмыков почти 2000 тысячи это много.

А.Ш. Давайте перейдем к вашей работе в миссии по репатриации.

А.П. Парижская миссия генерала Драгуна — было главное учреждение в Европе по репатриации. Ему подчинялись все репатриационные миссии, группы, лагеря во всех государствах Европы от Финляндии до Италии. Подчинялись мы Центральному управлению по делам репатриации во главе с генералом Голиковым. Но это было и «змеиное гнездо» — официальное прикрытие для разных дел.

Вы не думайте, что в миссии по репатриации официально работали чекисты. Что вы! Эмигранты никогда бы не подошли к чекистам. Три настоящих чекиста работали в спецотделе. С ними официально эмигранты и репатрианты дела не имели. Окружающая нас публика перестала бы с нами здороваться, если бы узнала, что мы чекисты. В миссии официально работали фронтовые офицеры, знающие иностранные языки. Мы должны были и эмигрантов привлечь к себе. Они должны были купиться на наши золотые погоны. Пленных это не касалось — они наши по закону, по соглашению с союзниками. А эмигранты — это другое дело.

Я был один из трех заместителей Драгуна. Курировал все лагеря в Южной Германии. Много приходилось бывать в поездках. Но первые встречи с бывшими пленными были в Париже. Я непосредственно не работал с каждым из них. Но могу рассказать, как проходила работа. Нам надо было сделать все, чтобы вернуть всех оказавшихся на Западе в Россию. Поэтому мы встречали всех с распростертыми объятиями. Мы вопросов типа: чем родители занимались до 17-го года? — не задавали. Мы целовали, обнимали и пожимали руки. (С усмешкой.) Вопросы задавали на своей территории, то есть уже в своей оккупационной зоне и далее. А здесь, голубчик ты мой, как здоровье? Куда хочешь ехать? Какие проверки сейчас? Война кончилась. Мы будем тебя проверять? Ты проверился тем, что мужественно вел себя в лагере. Люди «с чистыми руками» — умные люди. Миссия по репатриации все простила, а вот «НКВД — сволочь» на своей территории — нет.

Например, еще до конца войны многие бывшие военнопленные прорывались в Париж, чтобы бить немцев в русских частях. Американцы создали вроде батальона из бывших русских военнопленных. И вот они торжественно после встречи на Эльбе, с развернутым знаменем, в американской форме, но с русскими знаками различия, переходят на нашу сторону. Маршал Конев пожимал им руки, устроен банкет, это было время банкетов, а через несколько часов после этого представители товарища Абакумова предложили им проехать чуть-чуть дальше. Их погрузили уже без знамен в обычные теплушки и два с половиной месяца они ехали дальше и дальше, пока не оказались в Ленинско-Кузнецке…