Из НКВД в СС и обратно. Из рассказов штурмбаннфюрера

Справка.

Вальтер фон Браухич (1881–1948), генерал-фелдмаршал. С1938 г. главнокомандующий сухопутными войсками вермахта. После разгрома немецких войск под Москвой в декабре 1941 г. уволен в отставку. 1945–1948 гг. в плену у англичан. Умер в лагере для военнопленных.

Вот, если хотите, еще один пример взаимоотношений в немецкой армии. Франция. Стоим: я — командир роты, рядом со мной — штаб-фельдфебель Иоганн. Я старший лейтенант, но по должности он заместитель командира батальона потому, что он 12 лет отслужил, взводом командовал и зам. командиром роты был. Он 6-месячные курсы кончит и сразу не лейтенанта, а обер-лейтенанта получит. Тут же рядом со мной стоит и мальчишка — 20-летний водитель моего танка. Мы сопляки перед Иоганном, а он — настоящий старый солдат. Вдруг свист и разрыв снаряда. Что делает этот фельдфебель? Он кинулся на водителя и прикрыл его собой. И я лег. Встаем. Я говорю фельдфебелю: «Майн херц Иоганн, что вы сделали? (говорит по-немецки). Вы зам. командира батальона…» А он мне: «Я меньше по званию, а вы господин офицер не должны были этого делать. Ему 19–20. А я солдат, мне 32. Кому, говорит, — раньше к богу попадать?»

Вот почему немецкая армия дралась до конца. Почему меня в Бамберге ранило? Потому, что после команды ложись, я уже искалеченный, с плохо двигающейся рукой, оставался стоять, наученный фельдфебелем. И собирался лечь, но после того, как ляжет последний солдат. Поэтому и в окружении немецкий солдат не искал своего офицера, чтобы пристрелить его.

А этот полк, о котором я говорил, как лакмусовая бумажка, но так все там совпало. Не во всех полках, конечно, такое было. Там, где сохранялась организация, там дрались и выходили из окружения. Вон Власов, свою 37-ю армию из киевского окружения вывел. Его солдаты любили, раненного на руках вынесли. А там, где бардак начинался, разбегались, как стадо баранов.

Справка.

Власов Андрей Андреевич (1900–1946) — генерал-лейтенант. В Красной Армии с 1919 г. В 1937–1939 — военный советник Чан Кай-ши в Китае. В 1940 г. командир лучшей в Красной армии 99-й стрелковой дивизии. Перед нападением Германии на СССР назначен командиром 4-го механизированного корпуса, затем командующий 37-й армии, комендант гарнизона Киева один из руководителей его обороны. Участник обороны Москвы, командующий 20-й армии. В 1942 г. командующий 2-й Ударной армии, заместитель командующего Северо-Западного фронта. С июня 1942 г. в плену. Начал сотрудничать с нацистами. Организатор и командующий Русской Освободительной армии. В мае 1945 г. захвачен Красной Армией, осужден за измену родине и сотрудничество с нацистами, повешен в Москве 1 августа 1946 г.

Знаете, что еще поражало меня у немцев. Очень верные товарищи. Сколько мы бросали убитых и раненых, я не говорю об отступлении, даже при наступлении, сколько не захоронено и сегодня?..

Чтобы у немцев командир роты бросил своего убитого?! Под Москвой в 41-м, потом при отступлении в 44-м, в 45-м, когда драпали, приходилось бросать, но чаще всего — нет. Бросил — бери пистолет и стреляйся! Бери пистолет и стреляйся! Пушку можно бросить, никто не осудит. Но мертвого! Нет. Вы видели фронтовые немецкие кладбища? Кресты, порядок, имена, каски… Порядком — этим и были сильны немцы.

Вы не удивлены, что советский чекист хвалит немцев? Я уже много прожил и сейчас, слава богу, не стреляют за правду.

А.Ш. Александр Петрович, вы нарисовали такой привлекательный, прямо идеальный образ немецкого офицера. И тем не менее это далеко не так. Презрительное отношение к большинству граждан завоеванных стран, не говоря уже о евреях и русских, которых немцы называли «унтерменш» — недочеловек», было характерно и для многих ваших «героев».