Из огня да в адское полымя!

Утро 2 октября встретило нас похмельными стонами особистов. Подлечил их, получил множественные устные благодарности и узнал что так хреново мужикам еще не было, поведал диверсанту о глюках посетивших его вчера и начал готовить завтрак. Задумался. Спалил завтрак. Матюгнулся. Был выпровожен прочь готичной лолитой напоследок ткнувшей в спину прикладом винтовки. Малая жжет. Да и со сковородой ловко обращается. Девчонка всё-таки приготовила завтрак состоящий из жареной картошки и соленых огурцов. Позавтракав, начали приводить государственную собственность в порядок. Были прерваны появлением машины с майором НКГБ сообщившим Судоплатову о том, что меня приглашают в Кремль на разговор. Круто. Неправдоподобно быстро они решили. В книжках подолгу тянули, изучали и лишь уверившись в полной лояльности человека, допускали его к Сталину. Оказалось, что до нас пытались дозвониться, но не преуспели в этом, телефон молчал. Проверили. Нашли телефон. Действительно молчит. Подули в трубку. Молчит. Даже не говорит что мы 'вне зоны доступа'. Последовательная проверка и расследование показали, что кто-то разорвал провод в пяти местах. Поинтересовался личность саботажника у Сиона. Меч указал на Анатольича, сказав, что он перегрыз связь. Передал слова литринового друга 'саботажнику и диверсанту'. Долго смеялись всей чесной компанией представляя данную картину. Судоплатов прилюдно поклялся, что больше в рот не возьмет ни капли 'красной смерти'. Собрался для поездки надев все элементы экипировки. Мне сказали, что в таком виде нельзя заявляться к товарищу Сталину. Оглядел себя. Эквип в дырках. Предложили форму лейтенанта НКВД. Послал всех куда подальше. Хрен я надену стрёмные синие галифе. К тому же если придется резко сваливать мой прикид больше подойдет. Залез на заднее сиденье 'эмочки' 'тонированной' чёрной тканью. Поехали...

Хммм... Пока вспоминал прошлое машина въехала на Красную площадь. На ней еще нет толп туристов фоткающих местные красоты. Но они сейчас скрыты под серой тканью. Всмысле красоты, а не туристы. Трясет. Брусчатка мать её за ногу. Проехали мимо мавзолея, в котором поселился вечно молодой Ленин. Замечательно смотрится на фоне красных зубчатых стен. От самого мавзолея веет странными эманациями, похожими на эманации смерти. Призрак Ильича или коммунизма? Ладно, попозже разберемся. Дождь активно капает. 'Эмочка' вкатилась под арку. Остановилась перед шлагбаумом. Майор показал документы бойцу караула и тот открыл проезд. Едем дальше. Чисто автоматически погладил литриновую бронепластину рюкзака.

Драндулет окончательно остановился возле трехэтажного здания в моем мире известного как первый президентский корпус. Узнал его по куполу. Внешне корпус похож на треугольник с шесть углами. Двери открываются, транспорт дальше не идет. Вылезаю из машины. Подставив под капли воды лицо достаю рюкзак. Надеваю его. Вместе с майором идем к лестнице. Возле двери два бойца кремлевского гарнизона на карауле. Поднимаемся по ступенькам. Нижние края плаща подметают мокрую лестницу. Гэбэшник открывает дверь, жестом предлагая пройти первым. Издевается? Мало ему было фаербола? Могу устроить что-нибудь покруче. Захожу. Под ногами паркет светлого дерева.Внутри освещенный зал с белыми колоннами, двумя коридорами и встречающая делегация охраны. Во главе нее мужик с генеральскими знаками отличия. Понятно. Больше некому. Николай Сидорович Власик, начальник личной охраны Усатого. Оглядывает меня с ног до головы.

- Сдайте, пожалуйста, оружие. - Говорит генерал. Приятный у него голос. Вежливый. Извини.

- А зачем? Сейчас война и без оружия опасно ходить. Вдруг враги нагрянут. - Задорно улыбаюсь.

Лицо Власика изменилось. Добавилось жесткости.

- Сдайте, пожалуйста, оружие. - Теперь в голосе зазвучала сталь.

- Слушай, генерал, я не собираюсь убивать твоего начальника. Если бы хотел, замочил бы в первый же день своего пребывания в Москве...

Человек напрягся, рука потянулась к кобуре. Продолжаю:

- Меня другая мишень дожидается, может, знаешь её. - Показал свою мишень приложив два пальца левой руки к участку кожи под носом и вытянув правую руку вперед. - Мне по барабану на Сталина, мне нужна жизнь Гитлера. Клянусь жизнью, что не буду использовать оружие против Хозяина. Ну, так пропустишь меня или мне придется пройти самому по вашим разорванным трупам? Решай генерал...

Руки перемещаются в карманы. На лице главного телохранителя отразилась внутренняя борьба на классическую тему: 'быть или не быть вот в чем вопрос?' Жду. От нетерпения качая головой как свихнувшийся маятник. Думай быстрее человек не на базаре. На лбу генерала появились капельки пота. Волнуется. Сверлит меня взглядом. А ведь это так легко. Телохранители стоят компактно. Один 'рёв' и можно убирать пепел. Или бросок куная с последующей стрельбой из пистолетов. Или рывком с катаной. Дальнейшее убийство главных лиц государства привело бы к возможному поражению в войне. Но пробовать не стану, слишком неинтересно.

- Пропущу...