Из огня да в полымя

Круглый год в этом герцогстве благоухали сады, блистали на солнце зеркала тёплых и чистых вод, а дикие, непроходимые дремучие леса, полные коварных троп и топей, живой стеной защищали от врагов жителей, наизусть знающих местность и способных великолепно там ориентироваться. И ведьм в этом лесу не было — герцог неусыпно следил за этим, да и ни одной Верховной не придёт в голову вести клан во владения самого известного и могущественного инквизитора королевства — это самоубийство. Природа герцогства всегда была необыкновенно щедра и благосклонна к трудолюбивым, так что каждая крестьянская семья могла и себя прокормить, и без проблем выплатить всевозможные налоги и долги. Но мало кто мог бы назвать Кайнур раем земным, не кривя душой. Нерушимая кровная месть порой приводила к крупным потасовкам и откровенному беззаконию, делёжка добычи после похода — так же. И господа, занятые поимкой ведьм, с лёгкостью посылали «отвоёвывать честь рода» свою наёмную миниармию из убийц. По всему Хагару вот так кто-то был занят постоянной грызнёй, кто-то выживанием, и редко кого интересовали новшества в науке и магии. У других, более прогрессивных стран, всё это перенимали, и тем довольствовались.

Свадьбу было решено справить именно здесь, в самом герцогстве — благо, оно находится недалеко от столицы. Была приглашена королевская семья и множество знати, по улицам невозможно было спокойно пройти из-за непроходимой восторженной толпы. Церковь, в которой происходило бракосочетание, украсили так, что слепило глаза, улицы пестрели яркими красками, всем желающим раздавали бесплатную еду, осыпали монетами. Герцог не поскупился на свадебные расходы, такого в Хагаре давно не было — ещё бы, это же репутация одного из знатнейших вельмож! У меня это вызывало лишь вымученную ухмылку.

У алтаря сильно дрожали руки от осознания, какой грех я сейчас совершаю, и какой готовлюсь совершить. Нет, и раньше приходилось убивать и обманывать, но сейчас я стою в церкви и клянусь перед Богом в вечной любви и верности тому, кого уже сегодня ночью собираюсь убить. Влюблённо смотрящий на меня герцог списал это на волнение и ободряюще улыбнулся, от чего меня едва не перекосило.

— Поздравляю. — После церемонии ко мне подошёл Вейс, галантно поцеловав руку. Что-то странное, злое и горькое плескалось в его глазах, словно отражение моих собственных чувств. Глядя на него, я почему-то представила его на месте жениха, и на сердце потеплело… Неужели я в него влюбилась?! Тьфу-тфу-тьфу, глупость какая! Боже упаси…

А в руке осталась крошечная записка…

Потом, после всех поздравлений, меня посадили в отдельную закрытую карету и повезли в замок. Дождавшись, пока мы немного отъедем, я задёрнула шторы и быстро развернула записку:

«Понятия не имею, как ты будешь всё это проворачивать, но если всё получится, награда ждёт ночью в условленном месте».

Усмехнувшись, разорвала записку на мельчайшие клочки и выбросила в окно.

Первое, что увидела, оказавшись в жилом крыле женской половины огромного замка — изумительный мягкий ковёр ручной работы с ненавязчивым красивым узором. Рядом уже стоял откровенно скучающий слуга, которого я даже не сразу заметила, поразившись богатству комнаты, в которой оказалась. Точнее, это было нечто вроде коридора или прихожей (о последнем свидетельствовала массивная, явно входная дверь). Необъятное помещение в светлых тонах, высоченные расписные колонны, образующие арки у самого потолка, начищенный до блеска пол, минимум мебели и огромные окна, пропускающие, несмотря на аккуратно свисающие мягкими складками портьеры, море света, отчего сверкали и переливались золотые узоры на стенах и колоннах.

— Это женская половина дворца, госпожа. — Из транса меня вырвал голос слуги, заставив вспомнить, зачем я тут вообще и что я не одна в комнате, — На другую половину без необходимости ходить вам нежелательно. Сейчас вызову наложниц, они сначала быстро покажут вам эту часть дворца, а затем отведут в покои, обеспечив всем необходимым. Пока позвольте откланяться.

Не дожидаясь какого-либо ответа, слуга вежливо поклонился и ушёл.

Девушки и впрямь пришли быстро. Не успела я опомниться от лицезрения роскоши комнаты, в которой оказались, как из-за колонн показались две девушки в лёгких, ярких штанах-шароварах, в восточных «топиках» с полупрозрачными длинными рукавами, усеянных псевдодрагоценными камнями, и в сандалиях из тонких полосок на ногах. У них такие пустые, погасшие глаза… лишь слегка поклонились, сложив перед собою руки, опустив головы и глаза. Причём всё это походило на какой-то хорошо разученный танец. Даже представить себе не могу, что нужно сделать с ведьмами, чтобы они были так смиренны…

— Здравствуйте, госпожа, — хором, ничего не выражающим голосом негромко произнесли девушки. Затем одна из них добавила: — Меня зовут Эмилия, её — Алия, и нам выпала честь стать вашими личными служанками.

Чёрт, они что, всегда говорят по заученным шаблонам?