Из огня да в полымя

Ее вежливо попросили перезвонить через час, обещая решить все вопросы. И действительно, через час ей продиктовали телефон таксиста. Она позвонила и обрадовала его, что сережку искать не надо и выплачивать ее стоимость тоже не придется, нужно всего лишь рассказать о колоритных пассажирах. Таксист вздохнул с явным облегчением и подтвердил неадекватное поведение боксера. Оставалось надеяться, что на суде он от своих слов не откажется…

Вечером в метро на Катины плечи, как бревна на субботнике, навалилась усталость. Опять слишком много всего случилось за день. Грохот вагонов казался особенно громким. Толпа людей особенно тесной. Катя смогла выпрямить спину и вздохнуть с облегчением, только вынырнув на улицу на Маяковке и про себя поздоровавшись с бронзовым поэтом. Потому что хороший был поэт. Знал вкус любви и вкус измен. Потом она прошла мимо дома писателя, который был еще лучше и знал еще больше. Ну и пришла к себе.

От Патриарших веяло покоем, прохладой, то ли дождем, то ли туманом. Катя в который уже раз порадовалась, что ей досталась квартира именно здесь. Еще недавно в своем Подмосковье она даже мечтать об этом не смела. А теперь просто живет с видом на те самые липы и скамейки.

В первый раз за сегодняшний день, да и за вчерашний тоже (ночь не в счет), стало хорошо. Или хотя бы неплохо. Без допросов, пепелищ, непонимания и безутешности. Без мужчин, которые бесцеремонно бьют женщин. И без женщин, которые бесцеремонно шныряют по подворотням…

Катя поняла, что ее аппетит наконец-то дезертировал, когда на ужин не захотела ничего, кроме овощного салата. Она его приготовила, но съесть не успела. В дверь позвонили. Гостей она не ждала. Тем более Светика. Они даже на работе сегодня ограничились дежурными фразами:

– Кэт, как командировка? Алекс, естественно, снял там себе какую-нибудь Хозяйку Медной горы. И конечно, не на фотоаппарат снял.

– Естественно…

Но на пороге сейчас стояла именно Светик. Радостная, возбужденная, гламурная. И абсолютно не дежурная.

– Привет! Ты просто обязана меня спасти. Вопрос жизни и смерти!

– Господи, что?

– Ты должна пойти со мной. Прямо сейчас!

– Куда?! – испугалась Катя.

Почему-то ей представился длинный больничный коридор, белые халаты и сложные приборы. Конечно, она готова пойти прямо сейчас. Поддерживать не только морально, но и за руку. Хотя вообще-то Светик слишком хорошо выглядела, чтобы сдавать анализы и бояться худшего.

– Мы идем в гости к твоему соседу! – провозгласила красотка, которая не собиралась жаловаться на здоровье.

– Куда?! – повторила Катя, сделав вид, что живет в лесу, в землянке и соседи ее разве что белки да синицы.

– К Горчакову мы идем, не тормози! – потребовала Света.

– Зачем?

– Потому что у них там вечеринка. Мне Валерия проболталась.

– Но нас-то туда не приглашали.

– Вот-вот, – горестно вздохнула блондинка. – Но там будет этот американский миллионер. Это мой шанс, понимаешь?

– Не совсем.

– Ну что тут непонятного? Я хочу за него замуж. Естественное женское желание. В отечественных производителях я разочаровалась. Они так боятся дележки имущества, что не имеют либо имущества, либо жен. Достаточно вспомнить Горчакова. Сколько времени я с ним потеряла. Этот пинг-понг из измен: он мне, я ему. И никакого утешительного приза в виде штампа в паспорте. Правда, ухлестывает тут за мной один с серьезными намерениями. Но ему шестьдесят четыре года. Куда это годится? И был бы у него хотя бы сын, я могла бы как-то переориентироваться. Но там две дочери от первого брака. Настолько переориентироваться я, конечно, не смогу. Или было бы ему хотя бы восемьдесят четыре, чтобы недолго мучиться. Но нет. Там никаких шансов. А тут у тебя за стенкой Тимур Нархов из Америки. Перспективный ученый. Настоящий мачо. Богатый холостяк. Кстати, в Штатах семейные ценности не пустой звук. Судьи не церемонятся с мужьями при разводе. А за супружескую измену кое-кого чуть из президентов не выгнали. Думаю, эта страна меня устраивает…

– Это, конечно, солидный, геополитический подход в выборе спутника жизни, – оценила Катя. – Светик, но я-то здесь при чем?

– Ты же сама сказала: нас не приглашали. Но разве соседка не может зайти к соседу за солью? Что может быть естественнее? Не в лесу ведь живем.

– Да не хожу я к Горчакову за солью, – отрезала Катя.

Слезы ведь не считаются?

– Когда-то надо начинать. Мегаполис разъединяет людей, а это неправильно. Пойдем объединяться! – потребовала Светик.

– Объединись, пожалуйста, одна, – попросила Катя. – Скажи, что пришла ко мне, а меня нет. Нельзя ли подождать у них часок. И все такое…

– Ага! Чтобы Суровцева смотрела на меня так, будто я – «девица, которая подбивает клинья»? На тебя же она будет смотреть как на «соседку, у которой неожиданно закончилась соль».

– Светик, ну дадут мне эту соль и что потом? – пожала плечами Катя, считая затею бессмысленной.

– Потом ты сможешь уйти и что-нибудь посолить, – великодушно разрешила гостья, изящно-привычно откинув свои роскошные длинные волосы с плеча за спину. – А мне, конечно, мужчины уйти не дадут. Если они мужчины, конечно…