Из огня да в полымя: российская политика после СССР

Авторитарные режимы (как и демократические) довольно сильно отличаются друг от друга своими «правилами игры»: среди них можно встретить и традиционные монархии (как в Саудовской Аравии), и военные диктатуры (как в ряде стран Латинской Америки в 1960–80-е годы), и однопартийные режимы, в том числе и коммунистические (как в Советском Союзе и странах Восточной Европы той поры). Различаются и механизмы, используемые этими режимами для поддержания своей легитимности. Одни авторитарные режимы либо не проводят выборов вообще, либо эти выборы носят фиктивный характер голосования за безальтернативных кандидатов (как в Советском Союзе). В других же авторитарных режимах, напротив, институт выборов имеет вполне реальное значение, и в них порой допускается участие различных партий и кандидатов. Но формальные и неформальные правила таких выборов предполагают высокие входные барьеры для участия в них, заведомо неравный доступ участников кампаний к ресурсам (от финансовых до медийных), систематическое использование государственного аппарата для увеличения количества голосов, поданных за правящие партии и кандидатов, и злоупотребления в пользу последних на всех стадиях выборов, в том числе при подсчете голосов. В этой связи часто принято выделять «классические» авторитарные режимы, где преобладают «выборы без выбора» (таким примером на постсоветском пространстве служит, например, Туркменистан) и соревновательный, или электоральный, авторитаризм. Именно заведомо неравные «правила игры», которые призваны обеспечить победу носителей действующей власти и/или их преемников и ставленников (их принято называть словом инкумбенты) независимо от предпочтений избирателей [7] , и отличают электоральный авторитаризм от электоральных демократий. Электоральный авторитаризм — явление не новое, но особенное распространение он получил в последние два десятка лет, в том числе и в постсоветских государствах, не исключая и Россию [8] . Классический авторитаризм уступает место электоральному, прежде всего, из-за того, что правящие группы этих режимов нуждаются в проведении выборов как средстве легитимации и внутри страны, и за ее пределами – в противном случае само функционирование этих режимов может оказаться под угрозой.

Если в основе демократии лежит политическая конкуренция, то авторитарные режимы предполагают либо монополию правящих групп на осуществление власти, либо, скорее, внутрифирменную конкуренцию между различными сегментами правящей группы, не предполагающую их открытую борьбу за голоса избирателей. Хотя лидеры, стоящие во главе авторитарных режимов, стремятся монополизировать собственное политическое господство (поэтому их иногда называют доминирующими акторами), в реальном мире они крайне редко осуществляют власть единолично. Наоборот – для удержания собственной власти им приходится опираться на поддержку части правящих групп (подчиненных акторов), создавая как формальные, так и неформальные выигрышные коалиции [9] с их участием и применяя по отношению к ним как «кнут», так и «пряник», с тем, чтобы поддерживать среди элит консенсус (иногда добровольный, но чаще всего «навязанный») и таким образом минимизировать риски потери власти. Эти риски исходят не только от масс, восстание которых грозит положить конец и доминирующим акторам, и режимам в целом, но и от части элит, которые подчас могут прибегнуть к военным путчам или дворцовым переворотам как способам смены власти. Неудивительно, что в условиях авторитаризма само по себе понятие «режим» зачастую ни фактически, ни аналитически невозможно отделить от «правящих групп» или даже лидеров этих режимов, поэтому по тексту эти понятия порой будут использоваться как взаимозаменяемые.

Политические режимы сменяют друг друга в результате или изменения набора акторов, или изменения институтов, или (чаще) и того, и другого одновременно. Пожалуй, одной из основных тенденций мирового политического развития последних десятилетий стал переход от авторитарных режимов к демократическим (его принято обозначать словом демократизация), который, в свою очередь, выступает как важнейший элемент процесса модернизации — перехода различных стран к современным моделям устройства общества, предполагающим заимствование или создание базовых институтов по западному образцу [10] . Политическая модернизация, которая и обуславливает становление демократического режима, является важнейшей (хотя и далеко не единственной) частью этого процесса. Однако было бы неверным рассматривать эти тенденции как всеобщие и универсальные. Зачастую под лозунгами демократизации в различных странах и регионах мира (Россия здесь отнюдь не исключение), скорее, отмечалась смена одних авторитарных режимов другими – то есть речь шла не о переходе к подлинной демократии, а о становлении электорального авторитаризма в тех или иных формах и проявлениях.