Из осажденного десятилетия

– В конце концов, это всего лишь предсмертный бред. Я же говорил.

Он пошёл по мокрой поляне к дому. Языки смолы зашевелились, словно чуя поживу. Дверь распахнулась шире, ещё более жадно. Темнота внутри сползла на порог, нетерпеливо подрагивая. Дождь хлестал Лиса по мокрой слипшейся шерсти. Он вошёл в черноту и пропал.

Тим сел на землю и закрыл глаза. Он плакал.

А потом он встал, пересёк поляну и вошёл в самый обычный дом – тёплый, сухой и бревенчатый, в котором топилась печка и приятно пахло сухими травами. На столе стояло зеркало.

Лес был праздничным и зелёным, совсем не тёмным. На поляне цвели цветы. Никакого дождя не было.

Всё было хорошо.

Тим упал на колени и страшно, душераздирающе закричал.