...из пены морской. Инверсионная теория антропогенеза

Четвертая модель представлена у водных млекопитающих. У них кисть осталась в своем первозданном виде, только удлинилась относительно размеров тела и обросла мышцами. Вначале была кисть с перепонками, потом ласты.

Все четыре модели получились из одной универсальной формы. Из той, которой вы сейчас переворачиваете страницы данной книги. Смотрите на нее, как на самую древнюю конечность млекопитающих и забудьте бред симиалистов, будто ей всего полмиллиона лет (иные уверяют, будто и того меньше). Псевдозухийскому токодонту 210 млн. лет, он имел кисть и являлся, кроме всего прочего, прямоходящим. Если исходить из определения Платона, это был человек. Во всяком случае, он был похож на нас не менее, чем обезьяна. Даже более, потому что у него шерсти не было.

Учитывая данный факт (имеется в виду поразительная древность пятипалой кисти и ее первичность по отношению к другим типам конечностей млекопитающих), можно говорить о предках китообразных. (При этом нас совершенно не интересуют морские гиганты — усатые киты, не имеющие отношения к антропогенезу).

Сейчас мы вернемся к вопросу о том, почему палеонтологи склонны считать предками китов копытных млекопитающих. Дело в том, что три таксона млекопитающих, а именно киты, быковые и приматы являются близкими родичами, имевшими общего предка, жившего 65 млн. лет назад. О родстве китов и быковых говорили давно, а вот ближайшими родичами приматов долго считали мышевидных (наверное, исходя из высокого интеллекта крыс). Однако, оказалось, что быковые к приматам ближе (71, с. 182). Соответственно, произошло сближение приматов с китообразными.

Теперь вопрос на засыпку: кого вы сами выбрали бы в предки китов, исходя из внешнего сходства, особенно если учесть мнение, будто в такие далекие времена, как конец мелового периода, крупных приматов не было в природе? До недавнего времени были известны только карликовые формы приматов древностью более 60 млн. лет. Трудно себе представить в качестве предка трехтонной косатки десяти сантиметрового лемура. Вот это «трудно себе представить» и стало основанием для палеонтологов. Других оснований нет. Палеонтологические данные, подтверждающие превращение копытных в китов, а копыт в плавники не обнаружены.

Утверждая эту теоретически и практически несостоятельную нелепицу, ученые «забыли» не только закон необратимости эволюции, но и факт относительной эволюционной молодости всех копытных. Копытные начали свой отсчет времени не раньше дельфинов. Приматы древнее и тех и других. Речь идет о полуобезьянах - лемурах и долгопятах, которые жили уже в эпоху эоцена, 65-70 млн. лет назад, т.е. за 10 млн. лет до того, как началась эволюция дельфинов. Причем, уже в то время наблюдается великое многообразие видов полуобезьян. Все они были (в отличие от копытных, предпочитающих сухие ландшафты), обитателями влажных тропических лесов, прибрежных мангровых зарослей и тростниковых болот.

Наряду с лемурами и долгопятами древнейшими млекопитающими являются яйцекладущие и сумчатые. У лемуров и долгопятов было то преимущество, что они являлись плацентарными. Это преимущество сыграло решающую роль, когда огромный метеорит, столкнувшийся с Землей в районе Америки около 60 млн. лет назад, уничтожил огромных ящеров.

До катастрофы лемуры и долгопяты прятались в прибрежных тростниках, не смея надолго выходить на сушу или пускаться в море. Катастрофа уничтожила крупных холоднокровных хищников, потому что вслед за ней наступила полярная ночь. Тучи пыли, поднятые падением метеорита, заслонили солнце и на планете наступили мрак и холод. Отсюда должно быть понятно, почему именно Тэтис стал колыбелью новой жизни и очагом эволюции новых видов: он находился на противоположной стороне планеты, где меж черных туч могло иногда появляться солнце, согревая землю. Кроме того, весь океан пересекала обширная область вулканической активности, через которую на поверхность проникало внутреннее тепло планеты. Благодаря геотермальным источникам, теплилась жизнь простейших и моллюсков, которые питаются простейшими и которым свет не нужен вовсе. Что касается твердой поверхности земли, то на ней возможности существования сократились до минимума.

Лемуры и долгопяты устремились в теплую, но темную воду. Они питались, нащупывая в темноте чуткими длинными пальцами мелких моллюсков и разделывали их при помощи ногтей. Отсюда ногти (вместо когтей), чуткие, цепкие, супинаторно подвижные кисти с отстоящим большим пальцем (для противоупора, когда надо разорвать двустворчатого моллюска) и большие круглые глаза (впоследствии унаследованные человеком, почему мы удивительно похожи на долгопятов).

Эволюционно новый фенотип полуводных животных (ибо это были уже не лемуры и долгопяты) формировался исключительно для добывания и разделывания моллюсков в условиях пониженной освещенности в теплой воде, - тот фенотип, который впоследствии был унаследован людьми через несколько удивительных превращений.