Из пепла (СИ)

Четыре шамана начертили на земле вокруг меня ромб и принялись камлать. Они выли и гремели костяными погремушками, кидали травы в разожженные без всяких дров костры, они вдыхали дурманящий дым и ритмично били в бубны, они призывали духов стихий. На углах ромба стали проявляться сущности четырех стихий: по левую руку от меня взвихрился пыльный смерч, справа земля вспучилась, образуя небольшой бугорок, похожий на кротовью кучку, спину мне опалил язык пламени, в лицо ударил столб воды. Шаманы все убыстряли ритм и забились в припадке. От столпов стихий в меня ударили четыре черных луча, и я принял свой истинный облик: двухметрового полуорка. На позеленевшей коже проступила замысловатая татуировка. Рана затянулась на глазах.

— Рра-а-а!!! Я рожден от великой шаманки Краш-Ар Серой волчицы из клана Черной руки и Шур-Баш-Хана Охотящегося в ночи! Двести пятьдесят лет я был Ханом своего клана и принял вместе с ним смерть в великой битве с презренными элами! Клянусь духами предков, это была славная битва! Наши клинки вдосталь напились вражьей крови, мы воздвигли курганы из поверженных тел! Я видел лунные чертоги и своего отца поднявшего кубок во славу Черной руки, но великий шаман м-аров, осененный крылами огненной птицы, вернул мою душу! — "Естественно я умолчал, как ругался отец, увидев мою физиономию в своих владениях, он то и послал мага воскресившего меня". — С тех пор я тысячу лет служил империи огненной птицы! Это была великая страна, она простиралась на сорок семь миров! Десятки рас плечом к плечу служили делу тьмы и сражались с ордами света! Но порок источил основы столпа, и империя рухнула, а я погрузился в магический сон, похожий на смерть, на три тысячи лет!

— Я вернулся из небытия, чтобы огненные крыла вновь реяли над этим миром и что же вижу?! Мой народ переполнен пороком, звон золота затмил для него звон клинков и песню битвы! Пора положить этому конец!!! Хотите ли вы, чтоб я стал вашим Ханом?! Хотите, чтобы я повел вас на нечестивцев, забывших заветы предков?!

— Рра-а-а!!! — Взревело несколько тысяч луженых глоток, по всему лагерю. — Веди нас великий хан!!!

— Рра-а-а!!! — Поддержал я снова свой, спустя четыре тысячи лет, народ. — Бейте в барабаны войны, вострите мечи!!! Завтра мы отправляемся в поход!!! — Воины деловито засуетились, готовясь к завтрашнему выступлению, а я направил свои стопы в собственный шатер, где меня дожидался бард.

— Великолепное представление! Жаль я не понимаю орчий язык, что ты им наговорил, раз они пришли в такое возбуждение?

— Вынужден тебя разочаровать — никакого представления не было, это истинный облик. Ты знаешь, как появляются бессмертные? Что я спрашиваю, конечно, нет. Бессмертные — это плод союза бога и смертного. Смертный не обязательно должен быть человеком. — Я оскалился. — Моя мать была оркой. — У Фалькона глаза стали как плошки, я не выдержал этого уморительного зрелища и расхохотался. — Как ты там говорил: "тупые грязные твари"…

— А, ня… — Бард потерявший дар речи, явление столь же редкое как вторжение демонов в чертоги Элонида.

— Будь проще барон, я не собираюсь натягивать твою кожу на барабан. Более того, я полностью поддерживаю твои слова. Лон создал мой народ как великих воинов, их истинное предназначение сеять хаос и разрушение, дабы мир не скатился в сонное болото порядка и не погиб. Орки — это изменение, свежая кровь. А "цивилизованные" развратились дальше некуда. Надеюсь, мне удастся это исправить.

— Но что могут сделать несколько тысяч против огромной страны?

— Очень многое. Для начала мы разрушим Урс-Ар и освободим рабов, потом разгромим пару воинских отрядов, и как говорил один древний философ: "Из искры разгорится пламя". Я уверен, что многие присоединятся к нам. Кровь возьмет свое.

— Снова горы трупов?

— Ты ошибаешься, у орков хаоса очень четкий кодекс чести. Женщины, старики и дети — не прикосновенны. Даже мужчин никто не будет трогать, если они служат оружие. Мой народ не воюет с трусами. А вот имущество врага предадим огню. Достойными трофеями считаются доброе оружие и скальпы сильных врагов. Кстати, ты человек и никто не мешает тебе набрать побольше золотишка и драгоценных камней.

— Это уже попахивает лицемерием.

— Ничего, я всего лишь полуорк, а темному полубогу сам Лонд велел делать то, что ему вздумается. — Я ухмыльнулся. — Я не рыцарь в черных латах из твоих баллад, я старый циник, готовый ради своей прихоти пролить море слез и реки крови.

— Я уже понял.

— Что, разочаровался во мне?

— Да нет, просто, похоже, пришло время взрослеть.

— Лучше не надо, мне нужно чтоб со мной оставался хотя бы один романтик и идеалист. Я видел слишком много смертей и любая жизнь, в том числе и своя, не стоит для меня и ломаного гроша. Мне бы не хотелось превратиться в воплощение агитки светлых, в так называемого темного властелина.

— А как же твой совет привыкать к крови?

— А ты часто меня слушаешься? — Фалькон расхохотался. — Нет, конечно!

— Иди, я буду размышлять.