Из пепла. Сквозь миры (СИ)

Мы с Амалией двигались по разрушенной улице в сторону не тронутых катастрофой жилых иритэс. В конце улицы группа стражейоцепляла всю зону, подвергшуюся немыслимым разрушениям, ограждая ее прозрачным магическим щитом, напоминающим огромную стеклянную стену. Это делалось в первую очередь для того, чтобы избежать новых жертв среди не пострадавших, но отчаянно желающих помочь жителей, которые тем самым лишь мешали вести спасательные работы. А таких желающих было много.

Я услышала незнакомый мужской голос, обращенный к нам с Амалией:

— Нира с ребенком! Немедленно покиньте зону разрушений! — требовательно прокричал страж, расширяя спектр щита.

Обернувшись, я увидела молодого мужчину в черной форме с серебряными нашивками на мундире, указывавшими на его высокий статус, и с огромными серебристыми крыльями за спиной. Он был в парадной форме, что говорило о внезапности и поспешности его вылета. От него исходила мощная аура власти и силы. Высокий, атлетично сложенный, с коротко стриженными платиновыми волосами. Глаза с вертикальными антрацитовыми зрачками, словно острая сталь клинка, готовы в любой момент безжалостно казнить. На родине я долго изучала специфику местного магического сообщества, так что у меня не было никаких сомнений: передо мной грейдфрин.

— Конечно, мы уходим. А не подскажете, куда обратиться для поиска родителей девочки? — осмелев, спросила я.

Страж посмотрел на плачущую Амалию.

— Идите в целительский корпус. В крыло для здоровых магов, — с резкостью в голосе ответил страж.

— Моя мама целитель! Я знаю, где это! — сказала Амалия, утягивая меня за руку через магический щит в форме стены, выстроенный стражами.

— Как зовут твоих родителей? — в спину нам крикнул страж.

— Эврид и Ксандр Колимстрейд, — на бегу ответила Амалия.

Обернувшись, я увидела, как страж кивнул головой. Будет иметь нас в виду.

Добежав до целительского корпуса, Амалия встретила знакомую девушку-целительницу. Она уверила нас, что родители Амалии еще к ним не поступали. Осмотрев нас, предложила отправиться в иритэс Бэнарли, прийти в себя и ждать. Денвушка пообещала, что при появлении какой-либо информации с нами сразу свяжутся стражи или целители.

Находиться в целительском корпусе было действительно тяжело. Стоял густой смрад травяных настоек, смешанный с металлическим запахом крови, так и хотелось закрыть нос рукой или платком. Маги хоть и обладают высокой регенерацией, но все же смертны. Поэтому предложение отправиться в иритэс Бэнарли было разумным, тем более, когда с тобой маленький ребенок.

Я взяла Амалию за руку, и мы вышли из корпуса целителей. У нас с ней выдалось тяжелое утро, впрочем, как и у большинства жителей острова. Кроме поддержки, я больше ничем не могу помочь маленькой девочке. Нам осталось только ждать! Знаю, ждать тяжело, сложно и мучительно.

Мы дошли до маленького кафе, обе в грязных и порванных пижмах, Амалия крепко и нежно прижимала к себе плюшевого грифона, как последнею частичку своей прежней жизни, что-то родное.

— Милая, нам нужно поесть. Что ты будешь? — говорю я, гладя ее спутанные волосы.

— Нира Даниэлла, я не хочу. Я не голодна, — с потухшими глазами отвечает мне Амалия.

— Милая, твои родители обязательно найдутся! А сейчас нам нужно хоть немного поесть. Голодание не решит проблему, а создаст новые, ты ведь дочь врожденных целителей, ты как никто должна это знать.

Я попросила хозяина кафе, пожилого добродушного мужчину, собрать нам еду на целый день на его усмотрение. А после мы отправились в иритэс. Я пообещала, что завтра обязательно занесу ему арпе, так называют в этом мире деньги. Но мужчина ответил, что ему ничего не надо, он перестанет себя уважать, если возьмет арпе в такой трудной для всех ситуации.

Иритэс Бэнарли встретил нас частично разрушенным, в холле появилась огромная трещина в стене, крыша наполовину отсутствовала. В него необходимо влить магическую силу, чтобы он залатал свои «раны», но конкретно сейчас я не готова это сделать.

Я отвела Амалию в комнату для гостей и направилась в свою, чтобы наконец-то переодеться и принять душ. Я стояла под струями воды, мысленно смывая с себя все плохие переживания сегодняшнего раннего утра. Спустившись по винтовой лестнице, в холле я взяла корзину с провиантом и направилась в кухню. Доброжелательный дедушка, хозяин кафе, наполнил нам корзину доверху вяленым мясом, несколькими сортами сыра, фруктами, овощами и выпечкой. На самом дне корзины стояли два круглых деревянных контейнера, плотно закрытые крышками, внутри которых оказался еще не успевший остыть суп.

Доставая две порции ароматного супа с сухарями, я заметила подошедшую к кухонному столу Амалию.

— Милая, тебе нужно поесть, — я показала рукой на суп.

Амалия молча села за стол и начала понемногу есть суп.

После легкого обеда мы перешли в холл, заняв кресла у камина с тлеющими углями. Чтобы отвлечь малышку от переживаний и беспокойства за родителей, я стала расспрашивать ее о родителях и ее любимом грифоне. Мы не заметили, как обе уснули…