Из плена иллюзий

Сходным образом коммунисты часто пользуются искаженной версией марксовой философии истории. Их логика такова: все, что согласуется с общей направленностью истории, необходимо и, значит, хорошо, и наоборот. С этой точки зрения, представленной и Робеспьером, и коммунистами, не человек делает историю, а история делает человека. Не человек надеется на будущее и верит в него, а будущее оценивает человека и решает, правильная ли у него вера. Предельно сжато выразил Маркс взгляд на историю, противоположный приведенному мною отчужденному взгляду. «История, – писал он в „Святом семействе“, – не делает ничего, она «не обладает никаким необъятным богатством», она «не сражается ни в каких битвах»! Не «история», а именно человек, действительный, живой человек – вот кто делает все это… История – не что иное, как деятельность преследующего свои цели человека…»[38].

Феномен отчуждения имеет и другие клинические аспекты, которые я смогу обсудить лишь очень кратко. Прямым проявлением отчуждения или компенсацией его являются не только все формы депрессии, зависимости или идолопоклонства (включая фанатизм). Неудача в переживании собственной идентичности, занимающая центральное место среди истоков психопатологии, также является результатом отчуждения. Именно потому, что отчужденный человек объективировал свои мысли и чувства в чем-то внешнем, он перестал быть самим собой, у него нет чувства собственного «Я», чувства самотождественности. Недостаток чувства идентичности выливается в ряд следствий. Важнейшим из них является то, что оно препятствует образованию целостной личности и тем самым оставляет человека саморазорванным, лишая его способности «возжелать единое»[39]; если же он вроде бы и возжелал его, это желание лишено подлинности.

В самом широком смысле любой невроз можно считать следствием отчуждения; это так, потому что невроз характеризуется тем, что одна страсть (например, к деньгам, власти, женщинам и пр.) становится доминирующей и обособляется от целостной личности, превращаясь для человека в его повелителя. Эта страсть – его идол, которому он подчиняется, несмотря на то, что он способен подобрать своему идолу разумное объяснение, присваивая ему разнообразные и звучные имена. Им управляет частичное желание, на которое он переносит все утраченное им; и чем он слабее, тем оно сильнее. Он отчужден от самого себя как раз потому, что превратился в раба одной из частей самого себя.

Рассматривая отчуждение как патологическое явление, нельзя, однако, упускать из виду тот факт, что Гегель и Маркс считали его явлением необходимым, внутренне присущим человеческому развитию. Это верно применительно к отчуждению и в сфере разума, и в любви. Только в том случае, если я в состоянии отличить внешний мир от самого себя, если внешний мир становится объектом, я могу охватить его мыслью и, превратив его в собственный мир, вновь слиться с ним. Пока ребенок не осознает мир как объект, он не может охватить его мыслью и восстановить единство с ним. Человек вынужден отчуждаться, чтобы затем преодолеть этот рас кол в деятельности разума. То же самое верно применительно к любви. До тех пор, пока ребенок не отделил себя от внешнего мира, он остается его частью и, следовательно, не способен любить. Чтобы я полюбил «другого», он должен стать мне чужим; в акте любви чужой перестает быть мне чужим и становится мною самим. Любовь предполагает отчуждение – и в то же самое время преодолевает его.

Ту же идею можно обнаружить в пророческой концепции мессианского времени и в представлениях Маркса о социализме. В раю человек оставался растворенным в природе и не осознавал еще своей отделенности от природы и других людей. Человек приобретает самосознание путем непослушания, и мир отстраняется от него. Согласно пророческой концепции, в ходе истории человек настолько полно развивает свои возможности, что в конце концов достигнет новой гармонии с людьми и природой. Социализм в марксовом смысле слова может наступить только тогда, когда человек разорвет все свои первичные узы, превратится в полностью отчужденного и тем самым окажется в состоянии восстановить свое единство с людьми и природой, не принося в жертву ни целостности, ни индивидуальности.