Из плена… в плен (СИ)

— Тем более мы прокрадемся незаметно, устраним только одну базу, — продолжил мысль Наместник, постукивая по поверхности стола когтем.

— А, что будут делать остальные: спокойно смотреть? — Конор тоже не устоял на месте и повторил путь Шуа по кабинету.

У меня уже голова начала кружится от их хаотичных передвижений.

— Нет, по последним данным, на планете осталось минимальное количество офицеров и обслуживающего персонала, — пояснил Ардэн. — Думаю, справимся.

— Тогда я с вами, — я не сдержалась и громко вклинилась в разговор.

На меня посмотрели все, но возразили лишь двое:

— Нет, — практически хором, произнесли Конор и Шуа.

Да, что такое? Ну, вот начинается, у меня уже заалели щеки, однако я постаралась им объяснить:

— Почему? Сам же сказал, что не опасно, так что я с вами, — обратилась к Ардэну.

— Эль это не разумно, — попытался мне объяснить Конор. — Ты останешься здесь за меня и проследишь за работой базы, пока нас нет.

«Вот, спасибо!», — подумала я, возмущенно посмотрев на названного отца.

— Почему именно я? Пусть кто-нибудь другой возьмет на себя эти обязанности.

— Нет, это не обсуждается, — теперь к этим двум присоединился и Ардэн.

— Но…

— Нет! — повторил наместник, не оставляя мне и лазейки для выхода.

И вот я уже вторые сутки не нахожу себе места.

Это не справедливо. Зачем тогда и для чего я столько тренируюсь под неусыпным контролем капитана Кортэ, если в поездках по Сектору меня всегда кто-то прикрывает: или братья, или Эрг.

Не выдержав наплыва чувств, я соскочила с кресла Конора в его кабинете, где и провела последние часы, в ожидании новостей от спасателей генерала. И ведь всех взяли, даже Конор сам полетел и Шуа, который набирал команду, даже Мишку взяли, а как же я?

Я тут места себе не нахожу. Ладно, была — не была: приоткрыла дверь кабинета и выглянула наружу, в коридоре никого не обнаружилось.

Ура!!! Свобода.

Схватив, лежащий тут же на кресле свой плащ, и, застегиваясь уже на ходу, проскользнула в двери и поспешила на выход из убежища. Хоть пройдусь и то дело! Однако дошла я только до поворота, когда за спиной услышала:

— Далеко собралась?

Вот, хаш! Его же не было. Медленно повернулась, чтобы лицезреть Арда, собственной персоной.

— А может…

— Эль, у меня приказ, — невозмутимо ответили мне.

Плюнув с досады, я поплелась обратно в кабинет. Телохранители, чтоб вас. Его и Урда наместник оставил со мной, заявив, что во избежание. Ага! Только это не охранники, а тюремщики. Бдят, чуть ли не постоянно, дежуря по очереди или около моей комнаты, или у кабинета. Да и по базе следуют за мной по пятам.

Думала, что хоть сейчас ослабили бдительность, но не прокатило. Видно, Ард просто отходил ненадолго, а может и провокацию устроил, зная, что клюну.

Вот дура! Надо было подождать случая поудобнее.

Зашла в кабинет, хлопнув перед носом парня дверью. Вот тебе!!!

Сдернув с себя плащ, опять залезла в кресло отца.

Заняться было нечем, поэтому в голову лезли всякие мрачные мысли. А, что если их схватили или еще хуже: кого-то убили?

От одной только мысли, что Ардэн или Конор могут не вернуться, у меня все внутри похолодело и мурашки побежали под кожей. Даже думать об этом не хочу, так хочется надеяться, что всех увижу живыми и в здравии: Кольку, Конора, Ардэна, Эгра, Шуа и Мишку.

При упоминании только имени капитана Кортэ, я почувствовала, как перед моими глазами все поплыло.

А, что если он не вернется? Мама родная? Даже мысль, что он может остаться там навечно, недвижимым телом на камнях тюремного пола с простреленной головой или сердцем, причиняла мне жгучую боль.

Хаш, что же делать, если что-нибудь с ним случится?

Пытаясь побороть тот холод, что резко меня окутал, я решила поглубже забраться с ногами в кресло и обхватить себя руками. Ох, да, что же такое, почему одна мысль о его смерти причиняет моей душе столько боли?

И, как вспышка, как озарение: Боже мой, кажется, я влюбилась!!!

Вот уже 3 часа сижу в кабинете, и три часа пытаюсь разобраться в себе, но получается у меня это из рук вон плохо.

Никак не удается соотнести то, что видели мои глаза все эти месяцы, с тем, что чувствовало сердце, почему я не увидела очевидных вещей, и делала поспешные выводы?

Ведь первого, кого я встречаю в широких коридорах убежища, возвращаясь с очередного задания, это всегда Шуа, со своей неизменной улыбкой и приветственным словом «С возращением!». Скажите, что пустяк, тогда почему на сердце становится теплее от мысли, что кто-то меня ждет. И пусть мне ничего не скажут вслух, лишь его невероятные глаза и безмолвное облегчение в них после каждой операции с моим непосредственным участием. А может быть, это его выходка с печеньем, ведь он так и не выдал, хотя при этом и сам поступил по-детски, но благородно, и накормил детей. Ладно, от нас с Мишкой такое можно ожидать, но капитан?

Как расценить его постоянное стремление исключить меня из боевых операций? Неужели там может быть другой подтекст?

Мне вспоминаются его странные взгляды и не всегда логичное поведение.