Из последних сил

Шрам сделал шаг вперед, переборосил пистолет в левую руку, а правой ударил Диму в висок. Практически без замаха, достаточно легко, не чтобы вырубить, а чтобы просто напугать.

— Ты считаешь, что я глуп?

— Нет!

Шрам ударил ногой. Мыском туфли в коленку, заставив парня взвыть от боли.

— На тебя зарегистрированы две машины. Одна стоит во дворе. Где вторая? На ней ездит он. Тот, кто живет по твоим документам! Так?

— Да!

— Без паспорта в нашей стране можно жить, если особо нигде не светиться. Но водить машину без прав — нельзя. Значит, за рулем он становится собой! Значит, в бардачке у него свои права, а не твои, верно?

Дима молчал.

— Значит, ты выписал на него доверенность, дебил! Ведь выписал?

Зрачок пистолета нацелился Диме в лоб.

— Выписал???

— Да.

— Не зная его имени, пошел к нотариусу, взял и выписал, да? Ты хоть понимаешь, во что ты вляпался? Ты продал свою жизнь очень опасному человеку. Он жил по твоим документам несколько лет. Все его передвижения можно отследить! Все совершенные им убийства можно повестить на тебя!

— Убийства?

— А ты думал, он свое настоящее имя скрывает потому, что он — беженец? Противник нынешнего политического строя? Новый Гай Фокс?

— Я не знаю!

— А имя его ты знаешь?

— Витя! Виктор Балабин!

— Молодец!

Шрам выдохнул, стараясь скрыть свое облегчение. Есть след! Есть имя! Значит, будет и остальное!

— Как вы с ним познакомились? Когда?

— Примерно три года назад. Он просто ждал меня у подъезда. Сказал, что есть разговор… Тридцать тысяч заплатил сразу, просто за этот разговор и за то, чтобы я об этом разговоре забыл, если мы не договоримся.

— Но вы договорились?

— Да, договорились.

— О чем?

— Я отдаю ему свой паспорт. Сам стараюсь по возможности не светиться. Он обещал, что никаких проблем это не повлечет, а в случае чего я всегда могу заявить, что паспорт я потерял неделю назад и еще просто не обратился за заменой.

— И ты купился?

Дима пожал плечами. Красноречиво так пожал…

— Ясно. Способы связи с Виктором? Куда ты должен был звонить, если тебе вдруг потребуется паспорт?

— В моем сотовом. Там, в моей комнате, на столе…

— Мой коллега тебя проводит.

Умница Крайнов понял все без слов, достаточно было одного лишь кивка. Сохраняя каменное лицо, он подошел, взял Диму под руку и практически потащил его в соседнюю комнату, оставив Шрама наедине с его родителями.

— Не беспокойтесь, — обратился он к ним, — слово я держу. Ни вы, ни ваш сын мне не нужны. Мне нужен тот, кто выдавал себя за него на протяжении последних нескольких лет.

— Кто вы? — спросила Власова.

— Вы правда хотите это знать? — прищурился Шрам. — Или вы хотите, чтобы мы исчезли из вашей квартиры, не оставив в ней ни следа, ни капли крови?

— Второе! — торопливо ответила она.

— Хороший ответ. Мы уйдем, и вы продолжите жить как прежде. И мы о вас больше никогда не вспомним. Ну, при условии, конечно, что вы о нас тоже вспоминать не станете. Или рассказывать кому-то… Ведь не станете?

Оба оживленно замотали головой, а в двери зала тем временем снова возник Дима, под конвоем Крайнова.

— Вот. Два номера! — Дима протянул Шраму смартфон, в котором под заголовком «Дима Второй» были вписаны два номера. Переглянувшись с Крайновым, взглядом передав ему контроль за ситуацией, Шрам спрятал пистолет в карман и достал свой телефон. Один номер совпадал с тем, по которому он звонил вчера, ныне уже не отвечающий. Второй — с одним из тех двух, что нашел вчера Некрасов.

— Дима второй! Конспиратор хренов! Лжедимитрий второй, твою мать! Это твой номер? — спросил Шрам, показывая на третий номер телефона.

— Да, мой.

Все логично. На Диме висело три номера. Двумя пользовался Виктор, одним — настоящий Дима.

— Хотите, я ему позвоню? Назначу встречу? — голос парня был заискивающим и испуганным.

Шрам задумался. Витя послал его, Шрама, своего нанимателя, человека, который платил ему деньги. Отказался даже говорить, не то, что встречаться. Что для него предложение встретиться, исходящее от человека, чье имя он использует? Да ничего! Он скажет: «Да, давай, увидимся через неделю, я сейчас не в городе»! И что тогда? Выхватывать трубку и кричать в нее: «Витя, это Шрам! Сто! Сто миллионов!»

Глупо. Не взял 24 миллиона — может не взять и сотню, если верна теория Стаса о резкой смене приоритетов. А что, если использовать этого недоноска в качестве рычага? Взять его в заложники и потребовать от Вити послушания?

— Вы друзья? — спросил Шрам.

Дима часто закивал головой, получил под дых и осел на пол, хватая воздух ртом.

— Я спрошу еще раз: вы друзья? Говори правду. Соврешь — убью.

Шрам швырнул парню в лицо его телефон, срикошетивший ото лба и улетевший к дивану, и спрятал в карман свой, доставая пистолет.

— Нет…

— Два варианта ответа! В первый раз ты даешь один. Во второй — другой. Чему же мне верить?

Шрам ударил сверху вниз, снова в висок, на сей раз — рукоятью пистолета.

— Еще раз спрашиваю: вы — друзья?

— НЕТ!

— Вот теперь — верю. У тебя не может быть друзей.

Нет, не вариант. Не будет Витя его спасать.

— Сядь на диван, мы почти закончили. Где он живет?

— Не знаю!

— Ладно, найдем. Есть у него девушка? Жена? Брат? Мама? Папа?