Из пыли времен (СИ)

Девочка, прищурившись, наблюдала за Саодиром, не шутит ли? Но тот делал вид, что не замечает ее взгляда, хотя Лита знала, что это далеко не так. Он умел поразить своей наблюдательностью.

Вот и сейчас, даже не взглянув на нее, явно заметил недоумение.

— Твое нетерпение растет. Сны становятся чаще, — пояснил он. — Ты все время думаешь о… нем. Может, хоть Эренгат отвлечет тебя. Может, заставит отказаться…

— Пойду, — любопытство девочки все же взяло верх.

Саодир оторвал задумчивый взгляд от деревьев, натолкнувшись на искрящиеся изумруды. На лице появилась печальная улыбка, будто прочел мысли, вертевшиеся в голове Литы.

— Скоро выходим, — отхлебнул из кружки, и ушел в дом.

Лита обернулась, на деревья, надеясь там что-то увидеть: что-то, что рассматривал Саодир. Но взгляд ни за что не зацепился. Ни за что, кроме Призрачных гор, проявлявшихся сквозь туман, и неустанно напоминавших, как она оказалась здесь и куда стремится вернуться.

«Но от мести не откажусь!» — пронеслось в ее голове.

* * *

Эренгат — самый крупный город Гольхеймурина в Западном королевстве. Южнее, между ним и Призрачными горами, простерся Заповедный лес, где никто не селился.

Никто, кроме Саодира.

Кони неспешно переставляли копыта, и груженая телега мерно покачивалась, стуча колесами по лесной тропе. Вокруг постоянно что-то копошилось, шелестело, шебуршало. Хлопали крылья, потрескивали ветки. Путники нисколько не смущали непуганых обитателей.

Солнце двигалось на полпути к зениту, когда Саодир с Литой въехали в Эренгат через восточные ворота.

В нос тут же ударили сотни запахов, из которых приятными девочка могла назвать лишь единицы — поморщилась. После чистого лесного воздуха, создавалось впечатление, что окатили из отхожего ведра. Казалось бы, в городе, куда верхом пускали ограниченный круг лиц, не должно пахнуть, как от немытого хряка. И все же, стойкий аромат немытых тел едва не валил с ног.

От ворот, главная улица вела прямиком на рыночную площадь — при всем желании не заблудишься. Слева от рыночной площади показался постоялый двор. За ним виднелись высокие башни — храм ордена Нового Света, как объяснил Саодир (несколько презрительно, как показалось Лите). Крыши сверкали начищенным золотом, а острые шпили возвышались над всеми остальными строениями. Выше возносился только дворец короля, что, в отличие от храма, выглядел более сурово. Впереди, сразу за площадью, приютилась таверна.

«Рудничный город», как назвал Саодир, занимался в основном добычей и поставкой железа. Западную Гряду — горы, что протянулись почти через весь Гольхеймурин с севера на юг, словно продолжение Стальных гор — сплошь изъели штольни, часть из которых уходили на такую глубину, что рабочие днями не видели света Эриана. А так как металл из восточного Кломарка практически в полном объеме скупался Регелстедом — столицей Империи Ориен, — Эренгат, фактически, «кормил» всех остальных. Находились даже умельцы, что плавили местную руду с особыми добавками, и ковали сталь, почти не уступающую кломарской.

«Клостенхемская лучше», — со знанием дела заметила Лита, когда охотник только начал обучать ее кузнечному делу.

И как выяснилось, знала, о чем говорит.

Под чутким надзором девочки, помнящей все уроки отца, Саодир выковал два парных меча с изогнутыми вперед клинками. Лита тогда сперва огорчилась, что не проступил, присущий «клостенхему», «морозный узор». Но опробовав, осталась довольна: мечи, даже врубаясь в «кломарк», нисколько не зубрились.

Лита нарекла клинки — опять же памятуя о доме — Эли и Раи. В честь Древних драконов: Элкерома и Раэнсира. Но попросту называла Когти, намекая на когти драконов. И неважно, что имена звучали нежно и ласково, кольчужный хауберк они разрезали, как пергамент. А заточка по обоим краям несла смерть в любом взмахе.

«Колющий удар таким клинком затруднителен», — заметил тогда Саодир, назвав мечи «вейланами» [досл. «кривой (изогнутый) клинок, махайра]. Но даже он признавал, что против нескольких противников особо не поколешь. А в руках бьющейся Охотницы, мечи оставляли лишь мерцающий след. Если жертвы — иначе и не скажешь! — будут наполнены «влагой жизни», багрянец захлестнет все вокруг.

Тогда же сработали и лук охотнику. Что хоть и уступал в изяществе его резному, но усиленный стальными пластинами, вкупе с выкованными из новой стали наконечниками стрел, пронзал лучшую «кломарскую» кирасу, а «эренгатскую» кольчугу бил и вовсе навылет.

Саодир оставил Литу с повозкой у постоялого двора и растворился среди торговцев. Волноваться за девочку не стоило — на рынке всегда дежурила стража. К тому же, он прекрасно знал ее умение обращаться с Когтями, рукояти которых выглядывали из-за спины на уровне поясницы.

В его отсутствие Лита успела осмотреться и потолкаться среди лавок. На торге превалировали шкуры и меха, что в преддверие зимы пользовались особым спросом. Но имелись и прилавки с посудой, украшениями и даже несколько с оружием из столицы.