Из рая в рай (сборник)

В этом мире было только два полюса – добро и зло.

Там не было ни рас, ни наций, ни государств.

Там все люди были братьями.

А те, кто олицетворял зло, были либо чудищами, либо ведьмами, но никак не людьми.

Люди – это люди.

Кто-то пахал там землю, кто-то царствовал, кто-то воевал, но нашествия чудищ отражали все вместе, и добро побеждало.

И так все понятно было там, в правильном дедовом мире, что мы, когда стали подрастать, очень удивились, обнаружив, что в нашем мире люди делятся не только на мальчиков и девочек, но еще на добрых и злых, на наших и не наших.

Оказалось, что и наша маленькая компания – вовсе не единый мир, что мы люди разных национальностей, со своими обрядами, обычаями и интересами.

А раз так, значит, и мы не совсем братья и сестры.

А в чем-то даже и враги.

И порой предстаем друг другу сказочными ведьмами и чудовищами, вышедшими из того, детского мира.

Но иногда, устав лаяться со страниц газет, с экранов телевизоров и рассказывать друг о друге похабные анекдоты, мы, все четверо приходим на могилу деда и вспоминаем, как верили ему, что все мы братья и сестры, что мы – это добро, а зло – это просто зло, но никак не мы.

И жалеем мы покойного деда за его наивность и старческое слабоумие.

Но не осуждаем.

Был он уже стар, глух, да и видел плохо, вот и казалось ему, будто все вокруг братья и сестры.

Странный он все-таки, вроде, и жизнь долгую прожил, а выдумал тоже:

«Все мы братья…» Спасибо еще, взрослые дяди и тети быстро нас направили.

Теперь мы иной раз вспомним деда, поулыбаемся, покачаем головой и вперед – драться, лаяться да друг друга гробить.

А то выдумал – «братья, сестры…»

Старческий маразм, проще сказать.

Рабство /Техник/

Техник и любил и ненавидел эти длительные полеты, изнуряющие тоскливым одиночеством.

Любил за тишину и покой, а ненавидел за монотонность и неизбежную при этом меланхолию.

Но этот полет оказался особенно долгим. Одиночество из блага превратилось в тяжкую муку.

Переделав все дела, перечитав, переслушав и пересмотрев все, что можно было слушать и смотреть, он уже готов был взвыть от страшной скуки, когда во время очередной игры в карты с самим собой перед ним вдруг материализовались два существа, с виду, сущие ангелы. Правда, один был светлый, а второй темный. А так все при них: и крылышки, и лица, и кудри гиацинтовые и взоры ангельские.

– Ну что, приятель? – заговорил тот, что был потемнее. – Ты нас решил совсем с того света изжить? Разве можно столь долго быть в одиночестве?

– Да уж, – подхватил светлый. – Мне даже оберегать тебя не от кого и не от чего.

Техник поначалу подумал:

«начались галлюцинации». Потряс головой, ущипнул себя за ухо, попил водички. Но два существа, по-прежнему сидели напротив.

– А вы, собственно, кто? – выдавил из себя Техник.

– М-мы? – почти одновременно удивились новые попутчики.

– Мы твои ангелы. Я вот – ангел добра, – пояснил светлый.

– А я, сам понимаешь, ангел зла, – сказал темный и, чуть помолчав: – Нам просто надоело болтаться без дела у тебя за спиной, вот мы и решили материализоваться.