Из рода Бурого Медведя. Том 2 (СИ)

— Ох спасибо что предупредила, — покланялась ей тёща. — Ох не миновать бы беде было…

Матвей Степанович только сплюнул тогда, услышав этот мракобесный диалог. Но стоило Глафире Ивановне уйти, как тёща словно с цепи сорвалась. Она накинулась на него с требованием бросить все дела и немедля начинать рубит ёлку, иль хотя бы макушку.

Ёлка ему нравилась, и дел было много. Телега не починена, дрова не наколоты. А завтра работа спозаранку. Решительно тогда он отбился от тёщи давая понять, что ни при каких обстоятельствах её просьба не будет удовлетворена. Тёща сразу всё поняла. Зять не признавал её власти и игнорировал любые просьбы и приказы. Матвей Степанович просёк её натуру ещё в первый год совместной жизни и сразу понял, что если не выставить щит, тёща сделает его жизнь невыносимой. Поэтому обычно тёща побившись с ним пару дней сдавалась. Но только не в этот раз! Тут дело встало о жизни и смерти! Шутка ли мужик помрёт, а её дочь с тремя детьми останется одна. А кому она нужна уже немолодая, да ещё с тремя детьми… Семью следовало спасть и себя саму заодно. Ведь если баба с детьми не нужна, то она бабка тем более! Поняв, что напрямую зятя не сломить, она принялась обрабатывать детей, дочь и всех соседей.

Скоро вся деревня обсуждала и говорила что не миновать беде если не срубить макушку ёлки. Но Матвей Степанович стоял до конца. Жену и старших детей он заткнул на конец второй недели. Но младший сын и тёща периодически начинали его изводить.По другому он это назвать не мог.

Прошло ещё пару дней. Все дела как-то рассосались. Под пасмурным небом, Матвей Степанович мастерил деревянный стульчик, доводя его топором до приемлемого вида. Во двор вышли старшие дети и глянули на ёлку, но поймав его тяжёлый взгляд смолчали. Затем вышла жена и пошла в коровник, тоже ничего не сказав. Наконец вышла тёща.

— Матвей Степанович, ну срубил бы ты эту суку наконец! Прости меня господи за мат! Ну срубил бы, ведь негоже…

— Да чёрт с тобой! — выпали он, вонзив со всего маху топор в землю и пошёл за пилой.

— А то ведь ещё немного и перерастёт она дом и не миновать беде! — кричала в след тёща. Послышалось многочисленное карканье. Матвей глянул на крышу, там сидело четырё чёрных как смоль вороны. Они внимательно следили за ним и чего-то ждали. В тот момент Матвей Степанович захотел взять ружьё и дать по ним залп дуплетом. Так наверняка заденет всех! Но он сдержал себя. Шифер жалко и свой работы… ведь дождливая осень ещё толком не началась. А какая жизнь в доме, если крыша худая. Крыша что голова…

Вернулся он с пилой, и с топором — на всякий случай. А затем притащил и лестницу. На всё это действо пришли все дети, тёща успела позвать жену. Как назло появилась та самая Глафира Ивановна — вот уж на кого не жалко патронов! Он залез на дерево и стал ползти наверх, цепляясь за ветки и иголки. А оказавшись наверху он точно понял что ёлка переросла металлический конёк крыши!

— Она выше дома! — крикнул он и повернулся назад. В этот момент что-то внутри него дрогнуло и даже он перестал верить что всё это чушь, всего на секунду! На Секунду! Тогда яростно закричали вороны! Он погрозил им пилой…

Под правой ногой что-то хрустнуло. Он сорвался вниз под оханье тёщи, его зацепило за рукав, за ногу… Развернуло, а затем он упал головой вниз, ударился об острый угол кирпича, и тут же обездвижил бездыханной грудой.

Слетелись в момент на конёк дома вороны и закаркали, забили клювами по крыше как никогда прежде. Забили по крыше дома, как по крышке гроба.

— Я же говорила… плохая примета, — прошептала Глафира Ивановна и начала неистово креститься.

Тёща тоже перекрестилась и заплакала. Дети и жена уже вовсю рыдали над трупом любимого человека.

Скоро Матвея Павловича схоронили...

…»

Глава 39. Проблемы крестьянина Сашки

Дождь намочил окно и его капли медленно стекали вниз. Подходил конец октября, всё больше пасмурных дней, всё больше и больше дождей с каждым днём. Сильней становился ветер, сильней и холодней. А вечера становились всё длинней и вот я уже смотрел со своего окна на далёкий Петроград, на его вечерние огни и думал о том что ждёт меня дальше.

Внизу шёл ожесточённый спор. Бабушка давила на маму что бы она больше благоволила к Кротову.

— Я не буду выходить за него замуж! — решительно отбивалась мама. — Он мне не больше чем друг! Скорее даже приятель если такое возможно между мужчиной и женщиной.

— Нечего ждать твоего Андрея, он непутёвый… а ты знаешь какого мне было узнать о его любовнице, как было людям смотреть в глаза в этот момент. Ведь я врала что он у нас по этому делу святой. А ты… да не стоит он тебя! Сгинул и слава богу…

— Мама! Не говорил так, я всё ещё его люблю… наверно.

— Вот именно «наверно». Пора оставить прошлое и жить полноценной жизнью в настоящем. Павел Константинович достойный человек из достойного рода! Обеспеченный!

— Я так и знала! — вновь взорвалась мама. — Тебе главное что у него много «денег». Не могу понять как ты вышла за папу с такими взглядами на жизнь…