Из рода Бурого Медведя. Том 2 (СИ)

— Наверно все двести! Или триста! — отрезал Бутас. — Но ты всё равно нарушил закон. Нарушил потому что тебе плевать на клан!

Бутас вздохнул. Посмотрел в окно. Там уже приготовили гильотину для Кижа. Рядом стояло десять волколюдов.

— Тогда не обижайся, что тебя казнят. — сказал сухо Бутас.

Киж вскинул глаза, полные слёз и жалости к себе и мольбы. Они стали как у щенка, они моляще смотрели на Бутаса. Но Бутас отвернулся. По сути парня казнят ни зачато. Это волчья природа. И волкам бы он не причинил вреда. Но… обстоятельства настоящего дня таковы, что иначе никак. Пока он бегал в таком виде спасаясь от своих сородичей из другого клана, успел убить ненароком пятерых обычных людей, ранить полицейского и задеть двух одарённых бояр. Целых двух! И полицейский витязь. Чёрт их возьми!

Понуро, глядя в сторону пятеро волколюдов вели Кижа на плаху по мокрой, почти потерявшей цвет траве. Он шёл с опущенной головой. Бутас смотрел в окно. Смотрел за тем как его нагибают, как просовывают голову. Лишь в тот момент, когда брызнула кровь и голова Кижа покатилась по мокрой траве, лишь тогда он отвернулся и позвал своего верного, вечного адъютанта Охлопко.

Послышался резкий топот на лестнице и Бутас понял что тот тоже смотрел из окна лестницы на казнь Кижа.

— Так есть, — вбежал Охлопко.

— Подготовь машину, поедем выбивать квоту.

— Так есть, — сказал Охлопко и скрылся внизу в гараже.

Выбивать квоту Бутас не любил, хотя в первые годы правления делал это с особым удовольствием. Чёртовы волчьи традиции. Ну разве должен лично участвовать глава настолько крупного клана в таком предприятии. У бояр такого никто не придумает. Они же — волки были в плену своих традиции, в плену цепей своих традиций и цепи эти не только ограничивали их но и поддерживали их своими звеньями гласных и негласных правил.

— Чёрт бы побрал всё это, — сказал в слух Бутас. Эта традиция показывала как долго тот ил иной клан остается в силе. Ведь если даже он проиграет своему молодому оппоненту, то все отметят как храбро он сражался, как был вынослив и силён для своего возраста. Посчитают каждый год и килограмм массы, и сопоставили с его оппонентом и поймут насколько породист его клан. Бутас всегда старался решить дело словами, не переходя до физического столкновения. Понятно что нападать друг на друга могли лишь главы более менее равных кланов. И на самом деле он… не то что бы боялся, но противился тому дню, когда он может проиграть. Тогда ему пришлось бы выбирать кого-то более сильного из своего клана и делать его номинальным главой клана, сам же он станет фактическим но не официальным главой. А это уже всё таки не такая власть как абсолютная. Поэтому такие собрания его нервировали и он бы вовсе сейчас на них не ходил, но это во первых признак явной слабости, а ещё может вызвать подозрения. Но пока, несмотря на свой немалый для волколюда возраст в пятьдесят пять лет, он оставался сильным.

Здание, где собирались главы волчьих кланов, что бы принять те или иные решения так и называлось «Волчий дом». Построенное в античном стиле с двускатной крышей, и колонами по периметру оно было высотой с хороший трёх этажный дом с высокими потолками. Но кроме, колонн, на входе стоял в полный рост Фенрир. И если классический Фенрир из скандинавской мифологии имел вид сверхъестественного огромного волка, то тот Фенрир который стоял во весь срост на входе «Волчьего дома» больше походил на египетского бога Анубиса — человека с головой собаки, только с головой волка. Почему именно так он выглядел? Любой волк мог дать ответ на этот вопрос. В Видениях получаемых волколюдами, Фенрир непременно выступал в образе исполинского существа подпирающего небеса, с головой волка и туловищем человека, в руках он держал огромный топор, а глаза горели адским красным пламенем ярости не сулившем ничего хорошего своим врагам. Кроме одежды на нём была лишь набедренная повязка сшитая из шкур разнообразных животных.

Бутас вышел из машины с четырьмя охранниками, одними из сильнейших бойцов его клана. Они были вооружены двумя короткими топорами, для удобства битвы в тесном помещении и на всякий случай с кристаллами на шее. Брать на место огнестрельное оружие запрещалось, ещё шестеро, с пулемётами каждый, остались в машине снаружи. Иногда в драки включались не только главы кланов но и их телохранители, что перерастало в бойню. Подобный случай был у Бутаса лишь единожды в молодости, когда он прибыл в двадцать шесть лет в первый раз на деление квот. Тогда его не восприняли всерьёз… в итоге было много крови, мёртвые телохранители с обоих сторон… но один живой Бутас с оторванной головой врага в руках. В огромном зале всё это наблюдали другие главы клана и вынесли тут же решение о правомерности действий. Хотя многие были недовольны что Бутас не пощадил главу клана с которым у него вышел кровопролитный спор...