Из рода Бурого Медведя. Том 2 (СИ)

Её шаг, мой скользит рядом. Она смотрит мне в лицо, я стараюсь на неё не смотреть. Слишком симпатичная в анфас.

— Вы знаете Михаил, а вы неплохой парень,— сказала она. И я понял что так Инесса даёт понять что не против пообщаться со мной поближе. Вспомнив Лизу из универа, я невольно проникся уважением к своей партнёрше по танцу, ведь первая вела себя слишком неприлично.

— Вы тоже ничего,— сказал я и по реакции в виде смеющихся уголков глаз, понял что сказал что-то не то.

— Как вы смотрите на грядущий союз моего папеньки и вашей мамы? — спросила она.

— Что я могу вам сказать Инесса,— я посмотрел в сторону. — Мама взрослый человек и сама решает что ей делать. Я же не против этого союза.

— Замечательно, — тихо сказал она. Мы вновь замолчали.

Я смотрю чуть в сторону не в глаза Инессе, она же смотрит мне в глаза, источая собранными в причёску волосами красоту и спокойствие. Мелькают лица юношей и девушек, женщин и мужчин. Я чувствую чей взгляд на себе. Чьё-то лицо кажется знакомым, но эти необычные причёски… Наконец я замечаю ехидную улыбку Лизы… Лиза! Что она тут делает?! Танцует с каким-то парнем. Но смотрит на меня. Смотрит ехидно улыбаясь… ох не к добру это.

Мы отходим в сторону отдохнуть.

Я пытаюсь найти взглядом Лизу, кавалеры ведут какие-то беседы между собой. Я вижу там Збигнева. Ко мне подходит Кротов и заводит разговор ни о чём, я отвечаю ему на автомате, выискивая взглядом Лизу. Её нигде нет! Опять танец кружит голову…. И снова отдых. Мама с Кротовым танцуют чуть подальше со своими сверстниками. И снова мой танец... перекидываемся с Инессой парой дежурных фраз. Она хвалит что я хорошо танцую, я хвалю её тоже за это, говорю что она хорошо выглядит. Инесса краснеет…

Танец заканчивается, я что-то говорю Инессе, какую-то глупую шутку. Она улыбается, смеётся… что-то отвечает в ответ. Подмечает смешную деталь у одной из танцующих рядом пар. Я невольно улыбаюсь, глядя на развязанные шнурки парня и понимаю, что ей всё таки удалось меня очаровать. Да ещё этот постоянный физический контакт, пусть и в перчатках… это будоражит, почти возбуждает. Как бы на это отреагировала Маша? Думать даже не хочется... Я решаю больше с Инессой не шутить и сделаться угрюмым и неприветливым на следующем танце и до конца бала… и вообще.

Наконец отпускаю руку Инессы. Она явно не хочет меня отпускать. Но я всё же отхожу в сторону… И натыкаюсь на холодный взгляд Маши. Шок! Ужас! Кажется, что волосы зашевелились. Что она тут делает?! В бальном платье с причёской? Секунду я пытаюсь понять, что происходит.

— Между нами всё кончено… Дзампано. — говорит она презрительно, продолжая с укором смотреть на меня.

Её глаза наливаются влагой, она в миллиметре что бы не заплакать, поэтому быстр отходит прочь. Уходит. Бежит от меня как от проклятого! От меня!

Я бегу за ней. Бросаюсь, кричу:

— Маша постой, я всё объясню!

Как глупо это звучит.

Но она бежит ещё быстрей. Не оборачивается.

Когда я почти её достигаю, то дотрагиваюсь рукой до плеча... Она резко разворачивается и бьёт мне пощёчину. Взрыв! Тухнет свет в глазах. Запах горелого мяса, волос. Я лежу на полу. Дикая боль в левой части головы.

Ударила молнией! Магией! И сразу мысль: зачем я это сделал? Разве стоило оно того. Надо было нагрузить маму вместе с бабушкой, что бы она пошла без меня. Зачем тут был непременно я? Не дурость ли всё это с её стороны? Или с моей? Особенно в свете случившегося? Хотел лучшего, а получил худшее. Тогда я понял, что этот мир ещё более идиотский чем наш. Все эти волки, эгоистичные бояре, кланы, роды и дебильные балы сведут на тот свет любого. Мимо прошёл Збигнев, мельком глянув на меня как на что-то неживое… неужели я так плох? Или он такой циник?

Несколько женщин и мужчин стоят надо мной с озабоченными лицами. Они что-то кричат. Наконец я расслышал:

— Помогите, тут человеку плохо!

Плохо? Что за чушь! Я еле живой лежу, левое ухо не слышит, правое плохо. Левый глаз ничего не видит, на правом словно пелена какая-то.

— Миша что случилось? — спросила какая-то женщина, нависнув надомной.

Спустя пару секунд понимаю что это мама. Сразу не узнал. Богатой будет что ли, смеюсь я про себя.

— Ничего…, — с трудом шевелю я челюстью. — Хотелось как лучше, а получилось как всегда. Что у меня с глазом мама?

— У тебя его нет, он выкипел. У тебя пол лица чёрное... эх Миша, Миша. Сейчас тебя чуть-чуть подлатаем что бы до дому дошёл. И ты мне помоги сам…

Я закрыл глаза и напрягся посылая лечебную энергию в повреждённые участки. Но огорчение, что так вышло с Машей было столько велико, что маме пришлось тащить на себе основную часть. Она вкачала в меня кучу энергии, по итогу. И я сам себе помог немного всё же. И уже не казалось что мой мозг вытекает из черепа. Я встал и всё пытался разглядеть где ни будь Лизу. Эта она сука сделала… Я понял.

— Здесь есть телефон? — спросил я обращаясь сразу к мама и Кротову.

— Кажется есть, — сказал мама.

— Есть, есть, — подтвердил Кротов. — В службу такси же звонят все, что бы подали машину люкс класса.