Из России с любовью

Бонд снова сидел в купе, держа голову спящей Татьяны на своих коленях. Они миновали Винковци, затем Брод, и когда начало светать, поезд остановился в Загребе. После короткой стоянки путешествие продолжалось. «Восточный экспресс» с грохотом летел по долинам Словении, где яблоневые сады и горные шале так напоминали Австрию. Наконец показалась Любляна. Девушка проснулась. Они умылись и отправились в ресторан. На завтрак им подали яичницу, жесткий черный хлеб и кофе из одного цикория. За соседними столами расположились оживленные английские и американские туристы, возвращающиеся с Адриатического побережья, и Бонд с облегчением подумал о том, что к вечеру поезд будет в Западной Европе и третья опасная ночь миновала.

Он спал до Сезана. По вагонам прошли югославские пограничники в штатском, и Югославия осталась позади. Поезд остановился в Поггиореале, и Бонд впервые ощутил, что они возвращаются к светлой жизни — весело болтающие итальянские таможенники, беззаботная толпа на перроне. Дизельный локомотив лихо свистнул, в воздухе замелькали смуглые руки провожающих, которые долго махали вслед поезду, направляющемуся к Триесту и голубым волнам Адриатики.

«Мы ускользнули от них, — подумал Бонд. — Мы действительно ускользнули от них. Больше нам ничто не угрожает». Воспоминания последних трех суток остались где-то далеко. Татьяна заметила, что напряжение исчезло с его лица. Бонд опустил окно. Они стояли, тесно прижавшись друг к другу и глядя на живописные виллы на побережье, яхты и быстрые катера, за которыми мчались на водных лыжах легкие загорелые фигурки.

Поезд простучал по стрелкам и въехал в Триест. Бонд не мог оторваться от окна. Он был счастлив. В порыве чувств он обнял Татьяну за талию, и они, улыбаясь, глядели на праздничную толпу. Солнечные лучи осветили огромные окна станции. Чистота и оживление, царящее на перроне, были по-особому праздничны по сравнению с темнотой и опасностью стран, оставшихся где-то там, за далеким горизонтом, в их прежней жизни.

До отхода поезда было еще много времени. В празднично шумящей толпе Бонд заметил мужчину, который шел по перрону не спеша, с любопытством оглядываясь по сторонам. Бонд почему-то решил, что это англичанин. Может быть, на такую мысль его навел бежевый поношенный макинтош — верный спутник английского туриста — или серые фланелевые брюки. Мужчина приближался к их спальному вагону, и Бонд мог рассмотреть заинтересовавшего его человека. В одной руке незнакомец нес видавший виды чемодан, локтем другой прижимал к телу толстую книгу и газеты. Бонд подумал, что он походит на атлета: широкие плечи, бронзовое лицо теннисиста-профессионала, возвращающегося домой после зарубежного турнира.

Подойдя ближе, мужчина поднял голову и в упор посмотрел на Бонда. Неужели они когда-то встречались? Бонд напряг память. Нет, он никогда не видел это лицо, потому что его нельзя было бы забыть: матовые, какие-то мертвые глаза, неподвижно и холодно смотрящие из-под белесых ресниц, — глаза утопленника. Странно, что они оживились, в них появился блеск, словно человек на перроне узнал Бонда...

Бонд почувствовал, что от этого взгляда по его спине пробежала легкая дрожь. Что было в нем — предостережение? Угроза?

Мужчина прошел мимо. Его туфли на резиновой подошве беззвучно касались платформы. Он подошел к вагону первого класса, взялся рукой за поручень и легко поднялся на верхнюю ступеньку.

И тут Бонд понял, что означает этот взгляд. Ну конечно! Судя по всему, М. решил перестраховаться и послал ему на помощь одного из зарубежных агентов. Вот что пытались сказать ему эти странные глаза! Бонд не сомневался, что через несколько минут они встретятся и обменяются паролями.

25. Галстук с широким узлом

Бонд решил не отходить от окна, чтобы не затруднять встречу. Он перебрал в памяти детали пароля, который состоял из нескольких безобидных фраз, но менялся каждый месяц. Агенты знали пароли всех месяцев — на год.

Поезд дернулся с места и медленно выполз из затемненной станции под яркий свет солнца. В конце коридора хлопнула дверь. Бонд не слышал шагов, но внезапно рядом с ним появилась высокая атлетическая фигура мужчины, только что проходившего по перрону.

— Извините, у вас не найдется спичек?

— Только зажигалка. — Бонд достал из кармана свой «Ронсон» и передал его мужчине.

— Еще лучше.

— Пока не кончится газ.

Бонд посмотрел в лицо стоящего рядом агента секретной службы. Толстые губы мужчины чуть раздвинулись в подобии улыбки, но удивительно — бледно-голубые глаза сохранили застывшее выражение.