Из России - с приветом (Баллады о Боре-Робингуде - 2)

За ресторанным столиком скучает с кружкой темного пива джентльмен лет пятидесяти, чье англичанство, как кажется, отчеканено прямо на его сухощавой загорелой физиономии ветерана всех колониальных войн Империи; демонстративно-немодный пиджак свой с псевдозаплатками на локтях он носит с чисто британским осознанием своего права ни в чем не подлаживаться под вкусы окружающих - "Кровь англичан пьет океан веками - и всё не сыт.// Если жизнью надо платить за власть, Господи, счет покрыт!" Местное пиво ему определенно не нравится - однако смешно, согласитесь, ожидать на Континенте приличного пива...

- Мистер Миллидж, если я не ошибаюсь? - Подполковник возникает у столика как из ниоткуда и, церемонно поклонившись, устраивается напротив. Смотрится сейчас робингудов начштаба странно, и даже, пожалуй страшновато: лицо его, по жизни "собранное из кусков", подгримировано так, что хоть сейчас на эпизодическую роль в голливудский хоррор. - Прошу простить за опоздание, но мы должны были убедиться, что вас не пасут... И кстати, - тут он задерживает взгляд на циферблате своего "Ролекса", - я буду вам очень признателен, если вы выключите звукозапись.

Англичанин, не моргнув глазом, извлекает из левого кармана пиджака черный портсигар "Панасоника" и, нажавши на "off", оставляет его посреди скатерти.

- И второй, пожалуйста, тоже - усмехается Подполковник, вновь сверившись с "Ролексом". - Ну, и прочие - если есть...

Мистер Миллидж извлекает из другого кармана еще одну коробочку с разгоревшимся от любопытства рубиновым глазком и, уложив ее на стол рядом с первой, производит "показательное вскрытие" магнитофонов: пленки нет ни в одном, крутились вхолостую:

- Простите, мистер... э-э... Александер. Я лишь проверял серьезность ваших намерений.

- Ну и как?

- О да! Слушаю вас внимательно.

- Мистер Миллидж, вы - блестящий репортер старой школы, - начинает Подполковник. - Блестящий - это не комплимент, а констатация. Кстати, а была за последние лет тридцать хоть одна война, на которой бы вы не снимали?

- Была, - усмехается британец. - Фолкленды. Я тогда немедля рванул в Байрес: рассудил, что снимать старты палубной авиации с британских авианосцев хватит охотников и без меня, а вот на аргентинской стороне можно будет сделать действительно сенсационные кадры... Но в Байресе меня тут же арестовали как шпиона - никакая репутация не помогла. В итоге всю войну просидел в каталажке - я так понимаю, возмещал собою крайний дефицит настоящих военнопленных...

- Да, первая заповедь: "Репортер не имеет права принимать чью-либо сторону, он обязан быть на стороне сенсации", - кивает Подполковник. Кстати, то, что вы наснимали за эти месяцы в Чечне, выглядит, на сторонний взгляд, вполне сенсационно. Чисто теоретический вопрос: а что, если кто-нибудь - не здесь, в Европе - поставит под сомнение подлинность отснятых вами эпизодов? Припомнят всем известную "разбомбленную песочницу" и "девочку с белым котенком"...

- Вопрос действительно чисто теоретический... Вы когда-нибудь задумывались, мистер Александер, почему невозможно подкупить эксперта, оценивающего подлинность произведений искусства для крупных музеев или аукционов типа "Сотби"? Дело тут не в профессиональной этике (хотя и в этике тоже), а в экономике. Эксперт такого класса стоит в общественной иерархии достаточно высоко, и ему очень даже есть, что терять. При этом единственный его реальный капитал - безупречная репутация. Если возникнет хоть тень подозрения, что он сознательно смухлевал, то его - не устраивая никаких судов присяжных и "капитанских расследований" - просто-напросто перестанут приглашать на экспертизы, причем НАВСЕГДА. По этой причине он, соглашаясь дать заведомо ложное заключение, неукоснительно включит в "прайс-лист" и возможную упущенную выгоду - цену всех экспертиз за всю свою последующую жизнь (коих заказов он лишится, если эта история выплывет наружу). А эта сумма столь велика, что ее не окупит никакая однократная афера. Вот потому-то экспертов никто и не пытается подкупать - это экономически бессмысленно.

Так вот, мистер Александер, я вроде тех экспертов. Единственный мой капитал - безупречная репутация, я с этого живу. И телекомпания, покупая мой репортаж, знает, что за подлинность сюжета я отвечаю головой. Так что если я засниму - въяве и вживе - авиаудар по городскому рынку, а начальник штаба ВВС станет, положа руку на "Устав караульной службы", клясться, будто "Ни один самолет федеральной группировки в тот день не покидал аэродрома" поверят мне, а не ему. Ясно?

- Вполне. Похоже, мистер Миллидж, вы именно тот человек, что нам нужен.

- Я весь внимание.

- Мы предлагаем вам снять сенсационный репортаж, по настоящему сенсационный. Однако это затрагивает интересы столь могущественных людей и организаций, что Россию вам придется покинуть немедленно и, может быть, даже не вполне легально; ну, это мы вам обеспечим...

- Небось, опять генпрокурор, мистер Александер? Только уже не с девочками, а с мальчиками? Увольте, такие игры не для меня...