Из семилетней войны

— Да, это подтверждается каждую минуту курьерами, — продолжал Брюль, силясь сохранить спокойствие, — теперь в этом нет сомнения. Король Фридрих проигнорировал международное право и, не объявив нам войны и не имея даже малейшего повода к вторжению, вступает в Саксонию с тремя корпусами войск. Это вернейшие сведения, только что полученные из Берлина. У него сорок тысяч войск. Князь Фердинанд Брауншвейгский вступил уже в княжество Магдебургское, а квартирмейстер и передовая стража направляются к Дрездену через Лейпциг, Берн, Хемниц, Фрейбург и Диппельсвальд. Король лично командует отборными солдатами и идет по левому берегу Эльбы через Виттенберг, Таргау, Мейссен и, вероятно, через Кессельдорф. Князь Беверн из Франкфурта на Одере ждет через Эльстервардэ, Будзишин, Штольпен и Ломен; он направляется к окрестностям Пирны.

Рутовский вскочил и схватился за голову.

— А мы против этих трех корпусов едва ли можем выстоять.

— Тридцать тысяч солдат! Лучших солдат! — прервал его Брюль, схватив бумагу со стола. — Вот перечень. Тридцать тысяч…

Рутовский быстро вынул из мундира другую бумагу.

— Граф, вы ошибаетесь и заблуждаетесь! — воскликнул он. — Мы не имеем и половины этого. Всего-навсего пятнадцать тысяч, вместе с мужиками, и ни одного больше!

— Этого быть не может! — возразил Брюль.

— Я не ошибаюсь! На бумаге было тридцать тысяч, но я знаю, что в полках и половины нет.

— А Австрия? — воскликнул Брюль.

— Это второе заблуждение, — смело возразил Рутовский, — с нами будет то же самое, что случилось с князем Карлом Лотарингским под Кессельдорфом… Австрия так же нами пожертвует, как и им.

— Это невозможно! Этого не может быть! — запротестовал Брюль. — Я знаю из самого верного источника, что уже посланы значительные части к чехам… Одним корпусом командует Броун, который и станет под Колином, — а другим — Пикколомини; этот станет под Кенигштрассом. Генерал Вед будет командирован в Петерсвальде, чтобы с нами соединиться. А мы, в свою очередь, должны соединить все наши силы на той стороне.

— А Дрезден? — спросил Рутовский. — А король, королева?

— Дрезден! — улыбаясь повторил Брюль. — Вы, кажется, боитесь за Дрезден?.. Дрездена никто но тронет, никто даже подойти к нему не посмеет, если б в нем не было даже ни одного человека. На этот счет я совершенно спокоен.

— Ну, а я — нет, — ответил Рутовский.

— Граф, — воскликнул министр, — вспомните, как при жизни вашего отца Карл XII занимал всю Саксонию! А тогда ему не стоило никакого труда овладеть столицей, однако же он не решался сделать это и приезжал только в качестве гостя; а приехав, относился с должным уважением. Неужели вы думаете, что Фридрих будет нахальнее Карла XII?

— Ваше сиятельство не знает Фридриха, а я служил в прусском войске, — возразил Рутовский. — В Карле XII, несмотря на его свирепость, заметно было что-то рыцарское; он понимал и уважал известные права и приличия. Между тем Фридрих не стесняется насмехаться ни над Богом, ни над религией; он не верующий ни в ад, ни в небо, а теперь тоже не верит и в своего друга Вольтера, не постесняется явиться везде, где только будет можно войти.

— Не думаю! — ответил Брюль неуверенно.

— Примером этому может служить вступление его в Саксонию, — ответил Рутовский.

— Его величество король уже подписал письмо, которое мы немедленно отошлем.

— Письмо, — пожимая плечами, ввернул фон Шперкен. — Лучше вышлите пушки, а письмо?.. Письмо пользы не принесет.

— Посмотрим, — ответил Брюль. — Фридрих II знает, что против него не одна только Саксония, а еще Франция, Австрия и Россия. Кроме того, я знаю его планы; он хочет угрозами заставить нас пойти вместе с ним против Австрии.

Рутовский покачал только головой.

— Но король ни за что на свете не пойдет вместе с Фридрихом, — прибавил Брюль, — ни за что на это не согласится.

— А в это время Саксония сделается жертвой Фридриха, — возразил граф.

— Это только временный кризис! — с горечью отстаивал министр. — Фридрих, видя свою гибель, в отчаянии мечется как гиена в клетке. Но напрасно. Пруссия будет вычеркнута из списка европейских государств.

Рутовский снова пожал плечами, продолжая молчать.

— Советуйте, генерал, — прибавил Брюль после некоторого молчания. — По моему мнению и по мнению генерала Ностица все наши силы нужно соединить под Пирной. Там мы будем ждать дальнейшего развития событий, под защитой Кенигштейна. Фридрих не осмелится. Генерал Вед придет к нам на помощь, а при его содействии мы будем иметь возможность удержать сообщение с Броуном и Пикколомини.

Брюль оглянулся: никто не противоречил. Рутовский стоял задумавшись.

— Какое же ваше мнение, граф? — спросил министр.

— Я не хочу подавать своего голоса, так как не желаю брать на себя ответственность, — ответил Рутовский. — Я только хочу и буду служить его королевскому величеству; но, находясь в таком положении с пятнадцатью тысячами против сорока, не приготовившись заблаговременно и захваченные врасплох, мы можем только защищать свою честь, но не Саксонию.