Из серии «Зеркала». Книга I. «Лишние люди» (ред. 2)

Бред как-то сразу поверил Джимми насчет отца, но все же когда Джон Стивенсон вернулся из своего вояжа, решил навестить того. Ранним утром он подъехал к дому своего подопечного, выбрав время, когда и отец, и сын должны были быть на месте, но застал только старшего.

– Он бегает по утрам, говорит, что ему нужно поправить форму перед финалом, – приглашая гостя в дом, пояснил Джон. – Проходите, он скоро вернется. Вы насчет предстоящей игры?

Дорогой папаша даже не знал, что Джимми забросил тренировки. Милая семейка…

Следом за хозяином Бред прошел на кухню, с легкой завистью вдохнул в себя приятный аромат свежезаваренного кофе. Самому ему было лень по утрам готовить, и он часто обходился готовыми суррогатами.

– Не позавтракаете с нами? У Джимми получаются очень вкусные тосты, и кофе он варит шикарный. Не знаю, кто его выучил… Лили, моя жена, никогда не умела готовить… Простите, вы хотели что-то сказать? Наше с сыном меню не очень разнообразно. У меня была экономка, но теперь в ее комнате живет Джимми, есть еще одна гостевая, но там нужно закончить ремонт, и тогда мы снова станем людьми, – приветливо улыбаясь, Джон не умолкал ни на секунду.

Раздался стук задней двери, и на кухню влетел сын.

– Твой тренер здесь, – через плечо бросил ему Джон, наливая себе кофе.

– Здравствуйте, сэр, – настороженно поприветствовал гостя Джимми, отступая на шаг.

– Мне надо поговорить с вами, Джон, – воспользовался паузой Бред.

– Конечно. Попробуйте этого джема. Знаете, я мог бы организовать для команды небольшое путешествие. Развалины затонувшего купола, прыжки с высоты, мы сейчас осваиваем новый маршрут для молодежи. Ваши ребята могли бы помочь нам протестировать его, если, конечно, родители будут не против, – Джон нарочно сбивал гостя с пути, навязывал свои темы, ритмы, интонации.

– Ну, я пошел. У меня сегодня нулевым математика. Надо отработать, – насмешливо подмигнув Бреду, Джимми подхватил рюкзак и вышел из дома.

Увидев отца в действии, он успокоился. Скорее, два солнца сойдутся, нежели эти двое найдут общий язык.

– Вы что-то хотели сказать? – резко сменил тон разговора Джон, когда за сыном захлопнулась дверь. – Какие-то проблемы с поведением, тренировками? Можете быть откровенным. Я поговорю с сыном. Он в целом хороший парень, но у него был непростой год…

– Нет, все в порядке, – Бред сам не понял, почему свернул разговор с Джоном. – Я заехал, чтобы предупредить о выездной игре в следующие выходные. Джимми должен принести мне разрешение с подписью инспектора.

– Понимаю. Я позабочусь об этом.

Быстрый росчерк пера в записной книжке. Вежливое прощание.

6

Бред произвел на Джона Стивенсона вполне приличное впечатление. Толковый тренер, заботящийся о своих подопечных, умеющий держать команду. Один только вид сына, как тот подобрался, увидев утреннего гостя, говорил о многом. Он – его отец! – такой реакции не мог добиться до сих пор.

Такой человек не будет делать из мухи слона, но и не даст парням распоясаться. Как раз то, что нужно Джимми, и, было похоже, что сын тренера уважал.

Джон завистливо вздохнул. Еще один человек, который значил для Джимми больше, чем он сам. Сынуля даже толком не попрощался, бросил «я пошел», глядя на Бреда, и смылся.

Что же все-таки наговорила сыну о нем Лили?

7

– Когда ты нарушаешь правила, к тебе тоже приходят люди с оружием, только одеты они в полицейскую форму.

Его незаконченный спор с сыном…

– Мое единственное отличие от тебя – я сам выбираю, кто будет диктовать мне условия. А так между нами никакой разницы. Ты прав, я ничем не отличаюсь и ничем не превосхожу тебя. Место человека в мире – это вопрос идеологии: ты либо соглашаешься, что мир так устроен, либо пытаешься переделать этот чертов мир. Я не из вторых. И ты не из вторых. Хотя стараешься походить. Так с чего мне злиться на тебя, отец?..

Джон давно порывался расспросить Джимми о матери, но боялся, трезво оценивая свой вклад как отца. Учитывая, что многие дети не помнят себя лет до пяти-шести, он мог надеяться на очень немногое: смутный образ, редкие совместные праздники. Он тогда много работал, больше, чем сейчас, редко появлялся дома, шел вперед, не давая себе остановиться. Он хотел обеспечить жену и сына всем тем, чего когда-то не было у него, а потом, достигнув потолка, растерялся.