Из Солнечной системы к ближайшей звезде

        – Не…ет, совсем не больно. В трубе вагончик, в вагончике мы, на вагончик постепенно начинает давить сжатый воздух, вагончик разгоняется и летит по трубе, разделенной на секции, с большой скоростью. А там, где надо остановиться, сжатый воздух уже спереди тормозит его. Сейчас прокатимся, и все узнаешь. 

        Будущие космонавты вошли в здание, перед ними открылась дверь в вагончик. Кроме них, в вагоне было еще человек двадцать. Сверху раздался голос диктора:

        – Граждане пассажиры, прошу пристегнуться.

        ПИП пристегнул Васю широким ремнем к креслу, и Вася почувствовал, как его сильно прижало к спинке кресла.

        – Поехали! – сказал ПИП, – чувствуешь, как разгоняемся?

        Вася чувствовал, что его прижимает к креслу, а то, что они при этом разгоняются, он мог только догадываться. Через две минуты давление на спинку кресла прекратилось.

        – Знаешь, с какой скоростью мы летим?

        – А мы разве летим?

        – В трубе летим. Со скоростью в тысячу километров в час.

        Через полчаса кресла развернулись на полкруга, потому что вагон начинал торможение, и Васю снова прижало к спинке.

        Наконец, приехали. Вышли около огромного сооружения, представляющего собой высокую-высокую стену, которая направо и налево уходила за горизонт.

        – Если смотреть сверху, – объяснял ПИП Васе, – то это сооружение представляет собой большой-большой колпак высотой в пятнадцать километров и диаметром в пятьдесят километров. Получился огромный, крытый стадион, из которого выкачали воздух. Остался один вакуум. Ты знаешь, что такое вакуум?

        – Не…ет.

        – Это значит, ничего не осталось. Называется этот стадион большой вакуумной камерой или вакуумным испытательным полигоном. В нем испытывают космическую технику.

        – ПИП, а почему космическую технику испытывают в этой камере, в которой даже воздуха нет?

        – А потому, что в космосе, так же, как и в камере, тоже ничего нет. И, если в нашем космическом корабле или костюме образуется какая-нибудь даже самая маленькая дырочка, то весь воздух, которым мы дышим, тут же улетит в вакуум, то есть в пустое пространство, и нам нечем будет дышать. Ясно?

        – Ясно. Скажи, ПИП, а тебе тоже космический костюм дадут?

        – Нет, мне не надо. Я ведь воздухом не дышу. Я электронный. Мне только батарею электропитания заменят, и все.

        Тем временем будущие космонавты вошли в здание космодома. Вдоль по длинному коридору были выставлены различные космические костюмы, очень уж больно похожие на скафандры подводников.

        Сначала в космокостюмы залезли папа, мама и дядя Коля. Из космокостюмов торчали три головы. После того, как туда, где были эти головы, работники космодома навинтили на космокостюмы большие круглые стеклянные шары, все трое стали одинаковыми. Сразу не поймешь, где кто. Вот только, если приглядеться, то можно увидеть через стекло мамину прическу, папину шевелюру и лысину дяди Коли.

        Потом в небольшого размера космокостюм влез Вася. Ноги и руки стали толстые и тяжелые, как гири. Не попрыгаешь.

        Когда в маленькие скафандры стали впихивать Тузика и Барсика, Тузик залился громким лаем, а Барсик зашипел и начал царапаться. ПИП еле-еле успокоил Барсика и Тузика, надавав им подзатыльников. После того, как на них надели скафандры, они стали похожи на неуклюжих космических медвежат. Вместо того, чтобы прыгать и бегать, они с непривычки стали еле-еле ползать и неуклюже кувыркаться. ПИП надел на них ошейники и на поводке повел к большой вакуумной камере.

        Все семейство вошло в небольшую комнату, двери закрылись, и стало слышно, как насосы выкачивают воздух из комнаты. Космокостюмы засветились мягким светом, как будто вся их поверхность была покрыта светящимся составом. Потом открылась противоположная дверь прямо в большую вакуумную камеру, и они вышли на большое поле, закрытое где-то высоко-высоко воздухонепроницаемой крышей. Афанасий Николаевич подошел к какому-то аппарату, похожему на огромного металлического паука с большими длинными лапами. На этих лапах аппарат мог перелезать через любые камни и расщелины.

        – Это космотанк, сейчас мы на нем покатаемся, – услышали будущие космонавты голос Афанасия по радиосвязи.

        Космонавты вошли в космотанк, и Афанасий, как командир экипажа, занял место за пультом управления. Свечение космокостюмов пропало. Они светились только в вакууме. Космотанк двинулся по поверхности большой вакуумной камеры. Космонавтов покачивало, потому что танк шел на длинных паучьих лапах. Затем командир нажал на кнопку управления, и паучьи лапы спрятались в теле аппарата, а на их месте появились колеса. Он включил максимальную скорость, и танк понесся к невидимой отсюда противоположной стенке большой вакуумной камеры.

      На пути возникла большая искусственная расщелина. Командир включил воздушную подушку, затем – реактивный двигатель, танк поднялся над поверхностью, перелетел через пропасть и снова покатился по поверхности.