Из Средневековья в Средиземье (СИ)

Конечно, ужасно! – продолжала все тем же тоном мученика девушка. – Я же буду смуглой и уродливой, как какая-то крестьянка!

На миг над лагерем воцарилась тишина. А затем все вокруг задрожало от смеха. Гномы разве что по земле не катались, схватившись за живот.

Ну, знаешь! – обиженно пробурчал Фили, вставая с земли. – Ну и шутки у тебя! Я решил было, что ты скоро умрешь!

Софи удивленно моргала, глядя на него и не понимая, отчего гном так злится. И уж совершенно было непонятным, почему весь отряд хохочет. Что забавного они нашли в том, что ее кожа станет жуткого цвета?!

Что поделать, - сквозь хохот выдавил Глоин. – Женщины! Моя как-то решила, что без аметистового ожерелья она нехороша, так и не верила мне, никаким моим заверениям! Пока это самое ожерелье ей не сделал!

Отдохнули? – Торин спрятал улыбку и оглядел отряд. – В путь!

Отдохнешь разве? – тихо пробубнил хоббит. – Только что присели, уже вставай! Опять иди, взбирайся по горам… Я же не гном, чтобы по скалам лазать…

Софи с ним была абсолютно согласна.

А после непонятного ей смеха отряда еще и обижена на гномов. Нет, не будет она их жалеть! Пусть идут воевать с драконом. И Фили пусть с ними идет, раз смеет ее в чем-то упрекать! Нет бы уверить ее, что она все равно самая красивая… Грубиян!

Короткий отдых скорее раздразнил и посмеялся, чем дал передышку. Теперь Софи, едва ковыляющей по горной тропе, казалось, что лучше бы этого отдыха и не было. Она не так остро чувствовала бы усталость сейчас!

Поддержка Фили сейчас пришлась бы как нельзя кстати, но он, обидевшись, вовсе не торопился помочь.

Правда, гном шел позади, зорко следя за тем, чтобы Софи случайно не соскользнула с тропы, полетев в пропасть. Но принцесса этого не замечала. Она полностью погрузилась в свои размышления, думая о том, как ей перевоспитать этого грубияна. А может быть, и весь отряд гномов…

Вспомнилось о том, что она раньше, еще до жутких троллей, собиралась нести Слово Божие этим заблудшим душам. Софи даже покраснела, подумав о том, что она забыла о своем долге в своих мечтаниях о том, чтобы стать принцессой гномов.

Теперь девушка пришла к простому выводу, что к проповедям следует вернуться. Если она сможет обратить в истинную веру эти тринадцать заблудших душ, а также хоббита, то потом Торин заставит креститься весь свой народ. А что, думала она, ведь именно так простые селяне принимали веру. Вон король Хлодвиг за весь свой народ решил – и все подданные французского короля стали истинно верующими.

Софи мечтательно взглянула на фигуру Торина, возвышающуюся впереди отряда. Почему бы ему и не стать великим королем гномов?

Ты, кажется, решила, что роль принцессы не так соблазнительна, как роль королевы? – послышался позади нее насмешливый голос Фили.

Ты о чем? – девушка удивленно обернулась.

Да так, пустяки, - гном успел вовремя подхватить Софи, едва не упавшую. – Под ноги смотрите, ваше высочество. И да, на корону не рассчитывай!

Фили, я не понимаю, - нахмурилась та.

Все ты понимаешь, - обиженно буркнул парень. – Ты с самого начала смотришь и на нас с Кили, и на дядю оценивающим взглядом. И это ты говорила, что у вас принято жениться на том, кто познатнее.

Софи наконец сообразила, о чем он говорит.

Да нет же, - улыбнулась она. Но улыбка вышла извиняющейся. – Я вовсе не собираюсь замуж за Торина…

И не собирайся, - отрезал Фили. – Все равно ничего не выйдет.

Сдав ее младшему брату, шедшему позади, Фили поспешил в начало отряда.

Выбрав тему воздаяния, Софи в этот раз угадала. Девушка осуществила свое намерение и вечером на привале принялась за проповедь.

Гномы слушали внимательно, кажется, мысль о том, что предателям и лгунам обязательно воздастся по заслугам, была им приятна. Как и о том, что будут награждены страдающие и мучающиеся.

Софи и сама не догадывалась, как точно в этот раз попала. Гномы, пострадавшие от Смауга, с тоской вспоминали свои скитания и предательство эльфов, отвернувшихся от них, не пожелавших помочь ничем, даже лишним куском хлеба.

Девушка не знала, что успех не в ее талантах оратора. Она говорила несколько путано. Но все компенсировала ее горячность, та искренняя вера в высшую справедливость, которую она вкладывала в свои слова. И то желание гномов верить в то, что она говорит, верить, что в итоге они вернутся к своему счастью, наказав своих врагов.

Софи же искренне жалела, что женщины не могут быть проповедниками, вон как отлично все получается у нее! Быть может, ей суждено стать первой проповедницей в этих краях, не знающих храмов?

Правда, после часа почти безостановочной болтовни у девушки начало ощутимо болеть горло. Но Софи решила, что это небольшая плата за столь успешное выступление. Завтра она укрепит влияние веры.

Только вот Фили почему-то сидел в стороне, отвернувшись и, кажется, совершенно ее не слушая. Но Софи догадывалась о причинах этой обиды.

Удовлетворившись произведенным эффектом, девушка приступила к ужину, оставленному ей.

Когда все улеглись спать, Софи устроилась рядом с Фили. Тот немедленно отвернулся, всем видом показывая, что слишком устал.

Фили! – хриплым шепотом позвала девушка.