Из Средневековья в Средиземье (СИ)

Мылась голой, желая видеть сама, что на ней не останется ни следа того, что было на поле боя. Совесть даже не уколола ее за пренебрежение нормами. Те обычаи ее мира, надуманные и пустые, для нее ничего больше не значили. Мыться надо голой, потому что так она вымоет тело. А Бог вовсе не считает, что праведник тот, кто стесняется своего тела. И у него хватает иных забот, чем подсматривать, влезла она в чан с водой в рубашке или без. Неважно это все, настолько глупо и неважно, что словами просто не передать.

Самой себе Софи казалась дурой. Столько лет держать в голове запреты, правила, требования… А они все – пустые! Глупости, придуманные людьми и для людей. Заложников слова «нельзя». Глупцов, думающих, что от того, насколько низок поклон, зависит уважение вассала.

Торин на равных общался с принцами и рудокопами. И ему кланялись, потому что в самом деле чтили.

Мир, в котором она до сих пор жила, это не мир, где был замок ее отца. Она прошла огромный путь, чтобы понять, что желает избавиться от всего этого придуманного, глупого, абсурдного.

Она выбрала путь. И ради этого выбора была готова пойти на все. Даже убийство. Она и пошла на него. Вместе с орками и гоблинами рубя все уродливое из прошлой жизни, изгоняя эту грязь из своей жизни, как очищала эту землю от уродов тьмы.

Теперь все это ушло. Оставалась грязь на теле, отразившаяся в душе.

На коже не осталось ни единого пятнышка крови или пыли дорог. Но Софи упорно продолжала отмываться от одной ей видимой грязи. Вся красная от пара и постоянного натирания тела, она продолжала издеваться над собой.

Потом пришли слезы. Девушка рыдала, сама не в силах объяснить, отчего. Ни один из тех, кого она убила, не залужил жизнь, но она корила себя в их смерти. Она презирала свою слабость, что не устояла и взялась за оружие. Но понимала, что это был единственный путь и корить за него себя смысла нет.

Когда она несколько пришла в чувство, Ори уже колотил в дверь, угрожая ее выломать, уверенный, что она сотворила что-то ужасное.

Я не могу открыть! – крикнула девушка. – Я не одета! Я в порядке!

Ори вроде бы успокоился. Но было ясно, что пора покидать купальни, иначе гном и вправду вынесет дверь. Или позовет других, чтобы вместе выломать створки, если не получится одному.

К Фили она все же пошла. Потому что сидеть в одиночестве ей не хотелось, а в лазарете она могла помочь гномкам.

Кили при виде ее весело заулыбался, Сальгерд приветливо кивнула. Торин и Фили спали, поэтому поговорить с женихом возможности не было.

Ты чего грустная такая? – зашептал младший принц.

Да так, - неопределенно протянула девушка, присаживаясь рядом с ним.

Все насчет орков думаешь? – угадал Кили. – Зря. Они бы о тебе не грустили. Вот и ты не грусти. Хотя, знаешь, мне тоже после первого сражения паршиво было. Но, правда, я тогда в бою любимую заколку для волос потерял.

Софи тихо засмеялась.

Кили, - подумав мгновение, спросила она, - а скажи… твой брат сможет меня простить? Пусть даже не сразу…

За что? – нахмурился тот. – А! Что ушла?

Он вдруг стал как-то непривычно серьезен.

А ты жалеешь, что ушла?

Н-нет, - протянула Софи. – Я не знаю, как объяснить, но мне отчего-то кажется, что если бы я не выпустила эту силу… Я могла бы никогда больше не увидеть вас. Ни тебя, ни Торина, ни… ни Фили.

Хм…

Кили помрачнел, становясь совершенно на себя не похожим. Он ничего не говорил, только поглядывал порой на спящего брата, о чем-то размышляя.

Нет, - встряхнула головой девушка. – Я не жалею о том, что сделала. Я жалею о том, какой ценой мне пришлось это сделать. Мне тяжело, что пришлось… Пришлось убивать. И мне очень больно, что пришлось пойти наперекор воле Фили.

А! – вдруг встрепенулся Кили. – Ну сразу бы так сказала. Конечно, он простит тебя. Я уверен в этом.

Да? – Софи растерялась, не понимая, что именно она должна была сразу сказать. Она ничего и не утаивала.

Мгновение подумав, девушка решила уточнить.

А легенды? Мне говорили, что жених не прощает невесте непослушание. Даже если сильно ее любит.

Кили хмыкнул в ответ.

Это ложь, да? – нахмурилась Софи.

Ну… нет, конечно, нет, - протянул принц. – Ой, слушай, Оин вон идет. Я лучше так спать лягу, чем с его снадобьями. Извини.

Шустро прикрыв глаза, Кили через мгновение уже храпел. И не поймешь, вправду или притворялся.

Софи закрутилась, помогая гномкам. Раненых было много, а работа помогала отвлечься и не думать ни о чем.

Правда, порой, взглядом наталкиваясь на изувеченную часть тела кого-нибудь из воинов, девушка в ужасе вспоминала убитых ею. Запекшаяся красная кровь была почти неотличима от черной вражеской. От воспоминаний начинало мутить. И приходилось собирать всю волю, чтобы продолжать работать.

Софи! – Сальгерд тронула ее за рукав. – Подойди, тебя Фили звал.

Девушка так и застыла на месте. Подойти? Господи, да о чем она думает? Конечно, подойти, раз он звал!

Ты так заботишься обо всех, но только не обо мне, - улыбнулся Фили при ее приближении.

Возле вас Сальгерд была, - смущенно отозвалась Софи. – А тут раненых много, всем помощь нужна.

Сядь, - позвал ее жених.