Из страниц чужой реальности

Павел Матвеевич, покачал головой, а его жена, оскорблённая сей новостью, нахмурилась до такой степени, что её лицо приобрело красноватый оттенок.

– Мы действительно решили, что обучение тебе стоит продолжить в Германии. Подальше от Юлии, – Катерина совершенно не скрывала истинной причины скорого отъезда сына, хотя и дала слово мужу не упоминать имя возлюбленной Николая.

В гостиную ворвалась пританцовывающая стройная девушка.

– Аннушка, что же тебя так развеселило? – Николай, наблюдая за напевающей танцевальную мелодию сестрой, улыбнулся краем губ.

– Матушка, батюшка, это правда, что вы благословили мой брак с Сергеем Степановичем? – Анна, стараясь не нарушать этикет, говорила спокойно, однако вся её мимика выдавала неугасающий внутри ураган эмоций, готовый вырваться наружу в любой момент.

– Да, Аннушка. Твои сёстры уже замужем. Мы подумали, не пора ли и тебе… Никак не желалось противиться твоей воле, – Николай незаметно закатил глаза, с новой силой рассердившись на Владимира за то, что он не такой, как Павел, – Сергей Степанович облегчил нам столь сложный выбор.

Анна, не сумев совладать с собой, бросилась обнимать улыбающихся родителей.

– Отчего я не осведомлён об этом? – с непониманием, но без упрёка спросил брат Анны.

– Мы ждали тебя, чтобы сообщить, но не были уверены, что дождёмся. Михаил, – глаз Павла вновь задёргался, – отправил письмо с очень… двусмысленным содержанием.

– Я счастлив за тебя, дорогая сестра, – юноша с искренней любовью и заботой обнял сияющую Анну.

II

Николай находился в Германии уже три месяца. Свадьба его сестры с московским чиновником Сергеем Степановичем была назначена на пятнадцатое августа (стало быть, до торжества оставалась приблизительно неделя). Вести с Родины приходили весьма и весьма однообразные. Не было ни одного послания, в котором рассказывалось бы о жизни Юлии, о её переживаниях и тяготах. «Стало быть, она вполне неплохо проводит дни». До последнего не хотелось в это верить, но отсутствие писем о ней (а уж тем более от неё) говорили, по мнению Николая, сами за себя.

В очередной раз разбирая стол, юноша обнаружил незамеченное письмо дневной давности. Оно было, как и многие другие, из родного дома, однако затерялось среди бесконечных писем очередной немецкой воздыхательницы Николая, с которой он иногда проводил вечера, но которая ему порядком наскучила.

– Это от отца. Обычно писала мама. Неужели он расскажет что-нибудь из её жизни? – молодой человек аккуратно распечатал конверт.

«Дорогой сын! Тягостно мне писать сие послание, но родительский долг обязывает меня. А дело вот в чём: Анна, по наивности своей и вопреки предупреждениям нашим, преждевременно вверилась Сергею Степановичу, который, в силу своей неблагопристойности (что мы выяснили только после происшествия), оставил страну. Хорошие люди доложили нам, что сей негодяй расположился неподалёку от тебя (что ему, разумеется, неизвестно). Николай, мы с Катериной молим тебя отыскать этого бесчестного человека и убедить его вернуться в Россию, дабы очистить твою сестру и нашу дочь от позора!

К сожалению, у нас имеется только неточный адрес места его пребывания. Твои родители». К письму была приложена карточка, на которой был наскоро написанный адрес.

– Подлец! Какой же мерзкий подлец! – Николай выпрыгнул из-за стола и выкинул письмо на пол. – Я его разыщу. Сейчас же!

Одним рывком мужчина вылетел из просторной комнаты и спустился по лестнице на улицу, где целый вечер моросил летний дождь.

***

Найти Сергея не составило особого труда: адрес оказался как нельзя точным, а уже в доме подсказали, что чиновник по своему обыкновению заседает в баре с местными. Вычислить именно этого мужчину Николаю тоже было несложно: Анна однозначно не могла влюбиться в толстого небритого алкоголика, поэтому выбор пал на опрятного, но уже подвыпившего человека, которым и оказался Сергей.

– Как Вы смели поставить честь моей сестры под неизгладимый удар?! – хотя и никто больше в кабаке не знал русский, все, замолчав, с интересом наблюдали за разъярённым кричащим юношей.

– Извольте, сударь, Ваша сестра сама… – представительный мужчина сорока лет едко ухмыльнулся.

– Кто дал Вам право отзываться о моей сестре подобным образом?! – со всей страстью молодого революционера, Николай сдёрнул с себя перчатку и бросил её в лицо неприятеля.