Из света во тьму

– Они не чинят препятствий, но идут сразу следом за нами. Из-за этого герцогский замок не открывает перед нами ворота. Я полагаю, они считают, что мы поддерживаем мятежников.

– А вы…

Комтур не дал мне договорить, не скрывая досады и раздражения от ситуации, которую вынужден был пояснять:

– Мы не можем применять силу к нашим братьям, особенно к тем, кто не проявляет агрессию даже при возможности.

– На провокации, значит, мятежники не поддались? – безо всякого такта уточнил мастер меча.

Ханс бросил на него короткий взгляд и, сжав зубы, кивнул.

– Или у них очень хорошие командиры, которые вымуштровали армию, или это чья-то армия, превосходно обученная и пришедшая на помощь бунтовщикам, как мы пришли на ваш зов, ваше высочество. Во второй вариант я верю больше, если позволите. – Мрачности в голосе командующего армией было не занимать, и я его отлично понимала. Одно дело – усмирять ополченцев и малочисленные баронские войска, другое – сталкиваться с чьей-то хорошо обученной и вооруженной регулярной армией.

– В чьи цвета одеты? – Надежда умирает последней, но брат-рыцарь лишь покачал головой.

– Нескольких местных баронов и графа Мараваля, хотя тот уже пару месяцев как покинул герцогство, переехав в летнюю резиденцию на другом краю королевства.

С трудом подавив желание выругаться, я, убрав руки со стола, потерла раззудевшуюся переносицу.

– Граф, каковы наши дальнейшие планы?

– Добраться до Кохши, разослать разведчиков, поговорить с ополченцами. Брат-рыцарь, мы можем рассчитывать на вашу помощь в налаживании контактов с местными в случае чего? – Бернард дождался утвердительного кивка от комтура и перевел взгляд на меня.

– Хорошо. Если больше вопросов на повестке дня нет, то все свободны. Желаю приятного вечера, лорды. – Скромно молчавшие офицеры и граф склонились в вежливом поклоне, а я вышла из шатра, краем глаза замечая, что за мной вышел не только Альвин и Харакаш, но и Ханс. – Харакаш, скажи мне, что никаких тренировок сегодня больше не будет. – Я произнесла это вполголоса, отчего мастеру меча пришлось подойти ближе. Усмехнувшись, он заверил меня, что на мою долю сегодня выпало достаточно трудностей, чтобы и он их еще добавлял.

– Он, очевидно, хочет поговорить… – Идущий по другую сторону от меня Альвин решил изобразить Капитана Очевидность, намекнув на все еще следующего по пятам храмовника, и заставил меня тяжело вздохнуть и спросить саму себя едва слышно о том, как быть, если я говорить с комтуром совсем не хочу?

– Оставьте нас, думаю, беседа будет на личные темы. – Я возвела очи к темнеющему небу, смотря на первые возникающие звезды, и дождалась, пока мой телохранитель и мастер меча уйдут, а брат-рыцарь приблизится.

– Признаться, я ожидал худшего, защитница. – Ханс не стал бродить вокруг да около.

Я скептически хмыкнула. Я уже не обезличенный «защитник веры», а аж «защитница». Расту, так сказать, в глазах подчиненных.

– Неплохо для изнеженной принцессы, да?

– Я не говорил такого. – Комтур бросил на меня короткий взгляд, и я вдруг почувствовала легкий флер тепла, на мгновение окутавший рыцаря из храма.

– Но вы так думали. Что это было? – Мы медленно шли по лагерю, освещенному яркими кострами. Я слышала, как переговариваются между собой воины, травят похабные байки, где-то тихо поют в два голоса, пусть мимо нот, но от души, и думала о том, задумываются ли эти люди, против кого они пришли сражаться? Скажут ли им офицеры? Наверное, скажут…

– Вы чувствуете… – Ханс снова обрел дар речи, не то спрашивая сам себя, не то утверждая очевидное.

– Я много чего чувствую. Так что это было? – уже с недовольством в голосе повторила я свой вопрос.

– Полог молчания. Я скрыл свои мысли, защитница. – Возможно, мне показалось, но в голосе храмовника я услышала сомнение в собственных действиях.

– Я не читала ваши мысли. У вас все на лбу написано. – Пренебрежительно фыркнув, я кивнула с доброжелательной улыбкой проходящим мимо солдатам, отчего те приосанились и, сделав максимально благородные выражения лиц, поклонились.

Некоторое время мы шли в тишине. Я дышала свежим воздухом, чувствуя, как у меня постепенно замерзают кончики ушей и нос, и была готова уже повернуть обратно, к своему шатру, а вернее, к разведенному перед ним костру, на котором уже наверняка тихонько булькает в котелке полюбившийся мне отвар. Однако идущий рядом комтур, видимо, решил наконец поговорить о более насущных делах.

– Я хотел сообщить вам о том, что присутствие рядом с вами выходца с Туманных островов навредит вам и вашему делу.

– Это каким же образом, комтур? – Я почувствовала неприятный, обжигающий клубок ярости, что начинал ворочаться в груди.

– Он является носителем воли другого божества, одного из падших темных времен Божественной войны.

– А темным это божество стало до или после того, как пало? – Я остановилась, прямо глядя в лицо Хансу, которое сейчас выражало изумление, близкое к ужасу.

– Защитница, это граничит с ересью…