Из света во тьму

Покинув свой пост, Харакаш привалился плечом к стене, предварительно потыкав в нее пальцем и убедившись, что та не мажется белым. Я же принялась прокручивать в голове все, услышанное сегодня от барона, и вспоминать детали его поведения. По всему казалось, что барон – человек достаточно прямолинейный и честный, не скрывающий, что ратует за юного герцога не только из жажды справедливости, но и из личных побуждений. Впрочем, записывать Каддора в стан «порядочных» я не собиралась – слишком все странно и однобоко складывалось.

Юный герцог – хороший, его старший брат – плохой. Будь это так, Герберта бы поддерживало большинство, а война бы закончилась быстро. С другой стороны, у Стефана может быть гораздо больше ресурсов – нанять армию ему куда сподручнее.

Я встала и принялась бродить по келье из стороны в сторону, агрессивно массируя разболевшиеся виски пальцами.

Знание истории собственного мира, огромное количество прочитанных в юности исторических романов и громко вопящая о подставе интуиция не давали мне покоя, упорно твердя, что во всей этой истории чего-то не хватает. Еще и тот странный резонирующий «зуд», который я ощутила во дворе крепости, никуда не исчез, превратившись в какое-то подобие мигрени, и игнорировать это ощущение со временем становилось лишь сложнее.

– Ты ничего не чувствуешь?

Островитянин отрицательно качнул головой вместо ответа, и я снова принялась мерить комнату шагами.

Стук в дверь известил о возвращении Альвина. Я велела ему войти, и одного короткого взгляда на его сконфуженное лицо хватило, чтобы понять, что мастер меча был прав.

– Простите, ваше высочество, но барон сказал, что сам пришлет вам список…

– М-да, неудобно получилось. Все в порядке, Альвин, ты можешь быть свободен. И ты тоже. – Я посмотрела на Харакаша, и тот вопросительно выгнул бровь, не шелохнувшись и не двинувшись с места. – Я просто хочу прогуляться по храму и поговорить с магистром Ирвином. Мне не требуется сопровождение, особенно учитывая, что тебе и вовсе не везде можно появляться.

– Как скажете, ваше высочество. – Во взгляде Харакаша я прочла нескрываемую иронию и плохо подделанное смирение.

– Что ты задумал? – Уперев руки в бока, я смерила мастера меча пристальным взглядом.

Тот удивленно поднял брови и натянул максимально невинное выражение лица.

– Я? Что вы, ваше высочество. Я просто пойду к себе в келью и просижу там до самого обеда.

– Ну-ну… – Проводив взглядом островитянина, я тяжело вздохнула, надеясь, что мой наставник понимает всю сложность ситуации, в которой я нахожусь, и не будет создавать лишние проблемы.

Из кельи я вышла через четверть часа, приняв волевое решение оставить перевязь с клинком на поясе. Прикоснувшись к нему на мгновение ладонью, я ощутила, что оружие тоже странным образом «лихорадит» – никаких конкретных эмоций я не чувствовала, лишь общее состояние возбужденности, которое меч транслировал без остановки.

Дожила, я уже начинаю прислушиваться к его состоянию!

В коридоре не было ни одного знакомого лица, что, впрочем, меня совершенно не расстраивало – мне хотелось пройтись по храму в одиночестве. В идеале, конечно, еще и без лишнего внимания, но это было уже неосуществимо: то и дело встречая по пути служителей, облаченных в бело-красные одеяния разной степени насыщенности, я доброжелательно кивала на их согнутые спины, ощущая себя китайским болванчиком и желая как можно быстрее проскочить мимо… чтобы наткнуться на следующих.

Решив начать осмотр храма с нижних этажей, я спустилась на самый первый и прошла в центральный зал, где в лучах света возносились под потолок они – Светозарная и змея.

Выложенный мозаикой двухцветный мраморный пол казался глаже стекла, и я делала первые шаги по нему с осторожностью, медленно оглядывая зал.

Множество скамей без спинки, длинных и тяжелых, вмещающих не менее двадцати человек каждая, стояли стройными рядами по обе стороны от центрального прохода, чуть под углом к нему. Огромные свечи, установленные в каменных чашах, с фитилями толщиной, наверное, с мою кисть, мягким светом озаряли окружающее пространство, распространяя сладковатый запах воска. Все пространство вокруг было расцвечено лучами – солнечным светом, проходящим через прикрытые витражами световые колодцы и окна.

В какой-то момент мне показалось, что воздух в зале имеет свой собственный оттенок и дрожит не только вокруг пламени, а по всему помещению. Моргнув, я пригляделась, но наваждение пропало, словно его и не было.

Игра света… Я слишком устала, начинаю видеть что-то там, где нет ничего…

Тихо гудели голоса храмовников – на лавках, что были ближе всего к статуе, сидели люди, не больше десятка, и выводили гармоничную, плавную мелодию. Смысл ее я понимала через слово; все же читать на храмовом наречии и слушать его – совершенно разные вещи.