Из Тени Прошлого (СИ)

Быть может это совсем не Антея, мелькнуло в голове у государя. Ведь он никогда не видел лица царицы. В Морию даже доходили слухи, что за годы своего правления она не разрешила ни одному художнику запечатлеть её черты на холсте. Даже Веллингу Орелию она отказала в этом, когда он велел перед их свадьбой провести портрет красавицы-невесты по всем городам Черноморья. Но тем не менее Антея никогда не скрывалась от глаз своих подданных. Из уст в уста переходила молва об её красоте, бездонных черных глазах, мягких алых губах и шелковых волосах. Путешественники и торговцы, сумевшие узреть лик царицы, говорили, что даже с прошедшими годами её красота не померкла, но нередко добавляли, что для этого пришлось лишь добавить больше красок и масел на лицо. Благодаря этим историям мода на яркие подрумяненные лица, раскрашенные глаза и выделенные ягодным соком губы пришла в Морию на балы алмаагских дворян. А затем это явилось лишь поводом того, что релийцы и далийцы вновь вслух высказывали свое недовольство островными морянами, равнявшимися на черноморских статуй, ибо именно куклой, по их замечаниям, была женщина, раскрашенная во все цвета радуги и благоухавшая на поллиги в округе. Хотя скорее всего истинная причина возмущений заключалась в том, что женам и дочерям этих дворян были не по карману эрлинские румяна и запахи после всех бед и разрухи, пережитых их поместьями.

- Да омоет Море наше свидание, - торжественно произнес на черноморском языке Ортек, спускаясь к женщине по ступенькам в центр зала. Полученное послание было скреплено царской печатью Веллинга, и у колдуна не возникло сомнения, что его подписала черноморская царица Антея. Эта гостья могла быть еще одной её посланницей – ведь не явилась бы царица на встречу с государем-чародеем в полном одиночестве. Она не могла быть столь самоуверенной, а скорее беспечной.

Гостья не стала дожидаться приветственного жеста черноморцев – пожатия руки гостя. Она развернулась к государю спиной, когда тот был от неё на расстоянии пары шагов, и медленно двинулась вглубь зала, желая скрыться в его темных уголках.

- Что же вас сюда привело? – Ортек остановился в замешательстве. Похоже, даже личная встреча не давала ему возможности получше узнать Антею, или её посланницу.

- Нам следует, наконец, очень многое обсудить, - её четкий голос отдался звонким эхом. Слова отлетали от холодных стен храма. Женщина продолжила свое движение к разрушенному алтарю алмирцев, так и не оглядываясь на собеседника.

- Я поджидал здесь царицу Антею и хотел бы удостовериться, что такой честью, как беседа, меня удостаивает именно она, - Ортек сделал лишь несколько шагов вперед. Он не собирался гоняться за чужестранкой. В конце концов, ему не стоило больших усилий осветить весь храм, а также заглянуть под шелка этой незнакомки, чтобы узнать, кто под ними скрывается. Но вот её голос его немного насторожил. Сильный, но столь расплывчатый под этими сводами, и такой знакомый…

- По-моему, самые главные доказательства в это время у тебя в руках. Что ты с ним сделал, Ортек? – последовал вопрос. Гостья остановилась перед высоким каменным алтарем, который был прежде украшен золотым орнаментом, и развернулась лицом к молодому человеку, стоявшему в двух десятках шагах вдали. Плотная вуаль все также закрывала её лицо и вдобавок приглушала голос.

Её слова окончательно озадачили морийского государя. Она назвала его по имени. Так к нему не обращались уже очень давно. Даже друзья редко позволяли себе такую шалость, и то без посторонних глаз. Хотя… он столько лет их не видал, и от этого так редко слышал собственное имя.

- О ком ты говоришь? О Кассандре? Я так и догадывался, - усмехнулся черноморец. – Сынок строит козни за спиной своей матушки. Но с какой стати ты думаешь, что я тебе всё расскажу?! – он тоже решил опустить вежливое обращение, перейдя к более простому языку, и с нетерпением ожидал её ответа.

- Не уклоняйся от ответа, Ортек, - в её голосе не было и намека на улыбку, страх или угрозу. Он был не более чем взволнован, но властен и непоколебим. – Своего сына я знаю, как пять пальцев на одной руке. И его козни мне также ведомы. Уж лучше поговорим начистоту.

- Уж лучше так, - громко захохотал Ортек. Он не дал договорить царице. В её титуле он уже не сомневался. Лишь безумец бы отважился называться её именем перед очами морийского государя, перед колдуном, который в любую минуту мог воспользоваться чарами и заставить собеседницу выложить всю правду, как она есть, в двух словах, а после стереть из её памяти минуты допроса. Но если бы все было так просто, то колдуны уже давно повелевали всеми людьми. Жаль, что порой человека сломить намного труднее, чем сдвинуть с места гору.