Из Тени Прошлого (СИ)

Он уже не раз пожалел, что так рьяно желал встретиться с колдуном, который мог бы приоткрыть завесу его прошлого, подсказать верный для этого путь. Однако на деле вышло все совсем не так. Он корил себя за несдержанность в словах. До сих пор Ланс не мог понять, как его угораздило рассказать чародею о том, чего он совсем не намеревался раскрывать. Например, о книге принцессы Мории. Или о том, что он умер, а потом вновь обрел жизнь. Там среди высоких мрачных колонн Ланс впервые почувствовал, что значило попасть под власть колдовских чар. Он сам поначалу решил воспользоваться своей силой, чтобы развязать язык старцу, которому без длинных волос и бороды можно было дать не более сорока лет, и проникнуть в тайны его знаний. Но Ланс не сумел выдержать ответного удара. Как просто прежде ему удавалось удивлять друзей и учителей в Алмааге, государя Ортензия и его советника Элбета, когда их желания, направленные на юного непослушного воспитанника, оказывались недейственными, он легко избегал воздушных пинков или проходил сквозь воздвигнутую перед ним стену, развеивал чары иллюзий и страха. Колдовству всегда можно было сопротивляться, но перед звучанием завораживавшего голоса Хозяина, а может от прикосновения того к руке графа, де Терро совершенно потерял разум. Он думал, что спит наяву, хотел проснуться, но не мог. Он знал, что впервые встретил соперника, который посмел его околдовать. Хотя может это совершила уже однажды Марго, мелькнула горестная мысль о том, что любовь к ведьмочке была всего лишь чародейством, ловушкой, в которую он угодил давно и до сих пор не мог из неё выбраться.

Тревога и опасения терзали душу, но Ланс не улавливал их истинные причины. Нелестное мнение князя велесов об отшельнике лишь подтвердило его собственное отношение к этому человеку, а точнее колдуну. Устало перебирая ноги по дороге, мориец в который раз успокаивал себя, что благодаря Сигирю и Каю, он не выдал Хозяину ничего особенного, ничего, что могло нанести вред кому-либо или помешать планам униатов. Колдун Калаваргана уже долгие годы вел затворническую жизнь, он мог давно выйти к людям, чтобы встать на чью-либо сторону, если бы пожелал. Граф упомянул о книге, в которой Марго видела угрозу для мира и свободы, ежели рукопись попадет в руки колдуна. Но разве Хозяин, коли он действительно происходил из круга тех Владык, что именовали себя вечными богами и сами создали могущественные заклинания, не знал о том, что стало с этими записями?! А ежели он и не знал о такой реликвии, то Ланс не успел оговориться подробно, да к тому же Марго скорее всего уже избавилась от книги Мории, и граф унимал напрасные беспокойства.

Ему довелось встретиться с человеком, который взирал на мир сквозь многие прожитые годы. Ланс испытал невообразимое почтение к старцу, принявшему их в глубинах разрушенного города. Пусть некоторые его слова и действия показались странными и непонятными для друзей, но вместе с тем граф признавал справедливыми услышанные речи о том, что следовало воспользоваться сполна выпавшим ему шансом и прожить жизнь с чистого листа, оставив все плохое и хорошее в глубинах непознанного. Он не станет забывать ради смутных призраков былых времен тех, кому нужен сейчас. И даже, если он сумеет пронзить пучину прежнего бытия, ничто не повлияет на него настоящего. Теперь он Ланс де Терро, мориец, брат, колдун. Пусть раньше он был самим богом, а может государем или убийцей, он проживет эту жизнь тем, кого избрал себе сам, будучи узником солонки. Ланс сжал покрепче на груди цепочку, что вновь обрела своего владельца.

Колдовскими чарами Ланс изменил облик товарищей. Отныне их волосы и глаза потемнели, и друзья, купившие в бедной фезской деревне двух лошадей, более походили на странствовавших жителей восточных берегов, чем на иноземцев из дальних западных пределов Синих Вершин.

- Этот знак еще долго будет напоминать вам о походе к тингольскому атану, - задорно произнес Ланс, перебирая длинные темные, будто вороное крыло, локоны мальчика. Сигирь склонился над тихой заводью реки, вдоль которой всадники гнали лошадей на север, и с недоверием осматривал свой новый вид. Он перевел хмурый взор из отражения в воде, покрывшегося рябью, на колдуна. Мальчик был расстроен тем, что пришлось оставить верного Кая на дворе местного рыбака, несмотря на то, что пес, завидев феза, залился громким радостным лаем. А тут еще добавилась темная краска, что напоминала о тинголах и их беспощадных лицах. – Нет, ты не будешь всегда походить на темноволосых полоров, - с улыбкой успокоил его граф, - только покуда волосы полностью не отрастут.