Из Тени Прошлого (СИ)

- Это дар, данный в твои руки, и не выпускай его от себя. Каждому, кто придет сюда с нуждой, будет дано желаемое. Живая вода всегда открыта для тех, кто будет её искать, для тех, кто не заплутает на этом пути. Только не забывай, царевич, что ты отныне не человек, и для тебя этот напиток под запретом. Он заберет у тебя то, что ты стяжал в этом путешествии. А получив что-то, не торопись отвергать это, не бойся вступать на новый путь и идти по нему до конца, потому как другая дорога осталась уже позади, и кто заверит тебя, что, вернувшись вспять, ты уже не пропустил то самое главное, ради которого она началась. Ундина преподнесла дары, которые тебе, к её нерадивости, ничем не помогут. Но не сердись на юную русалку, она завела тебя в мертвые воды и желала исправить это единственными известными ей способами, не подумав, что если ты еще не покрылся мертвецкой сыпью, то и без волшебных вод сумеешь выбраться наружу. А теперь прими и от меня подарок. – Толстые руки опустились на его плечи, и Рулле ощутил, как холодный металл коснулся его кожи. Он нагнул голову. На груди мерцал мягким блеском в опускавшихся сумерках медальон. Он был сделан в виде небольшого диска, одну сторону которого украшали три волнистые линии, а на другой были изображены три капли воды. – Никогда не снимай этот амулет. Когда придет время, он поможет возвратить тебе то, что ты потеряешь. Это и будет моим даром – я возвращу тебе твою жизнь. Поэтому когда-нибудь мы встретимся с тобою вновь. А теперь прощай, Рулле!

Он вновь оказался под водой, столь стремительно, что даже не успел набрать воздуха в рот. Руки пытались ухватиться за что-то, но бездонная тьма поглощала его, и он перестал бороться с её покоем и глубиной. Когда он открыл глаза, в небе вновь сверкало яркое утреннее солнце. Река несла свой поток меж двух берегов, он лежал на западной стороне, а возле себя нетронутыми обнаружил меч, ножны и лук с колчаном стрел. Вокруг было тихо и пустынно, ничего странного и необычного для взора или слуха. Только к поясу были прикреплены два небольших сосуда, а на холме он заметил фигуру одного из своих солдат. Тот отчаянно размахивал руками, подзывая других товарищей. Черноморцы целый день разыскивали своего пропавшего вождя, его возвращение укрепило их надежды на то, что поход будет продолжен и увенчается успехом. Рулле искренне поддержал их чаяния, но о том, где пропадал, не поделился даже с самыми близкими друзьями. Хотя они с изумлением смотрели на его измененный облик. Черные волосы царевича превратились в золотые пряди. Но чудесное воплощение исчезло через несколько недель пути далее на запад.

***

Пелесские суда почти не отличались от широких парусных лодок морийцев, но ходили они только по реке Одинокой. Однако в этот раз капитану пришлось выйти в открытое море. Не отдаляясь от берегов, он взял курс по направлению к черноморским землям. Царевич стоял на корме возле бортика, через который накатывали волны, затапливая палубу. Он смотрел назад, но погони не замечал. Парусник сумел незаметным проскочить через оградительные цепи порта, и нынче попутный ветер гнал его на восток.

Прошедшие дни напоминали сущий кошмар. Он уже плохо понимал, что же так влекло и тянуло его в Равенну. Точнее он знал, что это было за чувство, но теперь оно будто бы растаяло, не оставив и следа в сердце. Царевич с грустью думал, что вез на родину прекрасную морийскую принцессу, в поисках которой за ним, скорее всего, двинулся целый флот из Алмаага, несмотря на преграду гарунских галер, заполонивших запад Южного моря. Дома его ждала законная супруга, и что теперь делать с двумя женщинами, которые в равной степени когда-то владели его сердцем?!

Пройдя отвесными тропами меж горных ущелий и выйдя к далийской столице, его солдаты, многим из которых царевич сохранил жизнь за долгие дни беспросветной войны, ворвались в город. Он желал лишь одного – лицезреть свою богиню, свою повелительницу, ту, что приходила к нему во сне и являлась наяву в свету, когда он будто ослепленный мчался наперерез врагу, сметая первые ряды захватчиков. Разбросав в стороны стражников и слуг, встречавшихся на пути, Рулле спешил в главный зал приемов. Он будто ощущал, что принцесса там, и она уже поджидала своего избранника.