Из Тени Прошлого (СИ)

Так я прожила десять лет, после чего матушка раскрыла мою тайну: что я на самом деле являюсь колдуньей. Но старицы редко виделись между собой, ежели желали вести действительно уединенную отшельническую жизнь, мы подолгу молчали, и имена друг друга стирались из памяти, лишь настоятельница имела право общаться с каждой из сестер. Юффала всегда была ко мне очень добра, она не стала прогонять меня, отлично ведая, что я не смогу никуда уйти, она запретила кому-либо обижать меня. А я за эти годы не раз занималась целительством в стенах монастыря. Сестры уважали меня, считая, что действительно Море внемлет моим словам, и лишь немногие догадывались, кем я являюсь, но, будучи отрешенными от земных забот, никогда не беспокоили меня своим наветами или подозрениями. После смерти Юффалы сестер возглавила новая настоятельница. Война обошла нас стороной, пережила я в безопасности и гонения на ведьм, которых живыми сжигали на кострах по всей Мории. Вскоре наш монастырь не мог принимать всех желавших стать старицами, ибо Дом поистине приобрел благочестивую славу в стране. Тогда новая настоятельница решила принимать молодых девушек на послушание, их обучали в стенах монастыря лишь несколько лет, а после этого они возвращались к родным, и обитель получила название Дома Послушания. Вокруг меня появились новые лица, молодые наполненные жизнью девушки, и я вновь захотела вырваться из невольного затворничества. Я возобновила частые побеги, всегда неудачные, а потом я уговорила настоятельницу разрешить мне перебраться в более светлые покои послушниц, где я бы могла узнавать последние известия и хоть как-то чувствовать свою сопричастность к миру. Свою колдовскую сущность я постигала самостоятельно, убеждаясь в чем-либо на практике – за полстолетия жизни я ничуть не постарела, не ослабела и не оскудела умом. Будучи старицей, я перечитала все книги, хранившиеся в монастыре, а став послушницей, разбиралась в нравах, царивших в те времена в светских кругах – ибо послушницей могла стать лишь знатная да богатая особа. Настоятельница не была в силах противиться моему желанию скинуть с себя платок старицы, однако спустя пару лет мне пришлось вновь его надеть: я скрылась с глаз одной графиньюшки, которая меня не взлюбила и требовала моего изгнания из Дома Послушания. Так протекали годы – я была то послушницей, то старицей, я убегала и возвращалась, мне встречались милые добрые девушки, с которыми удавалось подружиться или непомерно гордые заносчицы, которым я указывала на грязное место у очага. Я знала и простолюдинов, живших вблизи Дома, заботившихся о пропитании и удобствах его обитателей. На моих глазах вырастали и умирали их дети, внуки. Иногда я влюблялась, и в те периоды особенно страдала вся округа - от моего волнения летом шел снег, но зато зимой зацветали подснежники, - Марго с нежной улыбкой вспоминала прошедшие года, которые принесли ей много горести, но и минуты радости и счастья. – Все шло своим чередом, казавшимся нескончаемым, пока я не встретила Лиссу. Юную девушку с солонкой на шее, которая мечтала сбежать из этого блаженного места… А за долгие годы я помогла уйти за стены монастыря не одной послушнице, их было чуть более дюжины, - помолчав, добавила колдунья с усмешкой. – Немного, но всегда находились те, кто поднимались против принятых устоев. А дальнейшая моя судьба вам прекрасно известна – после того, как ты, Ортек, с графом де Терро спасли нас из огня минорцев, пришлось рассказать все без утайки.

- С тех пор ты никогда не встречалась ни с графом д’Эскер, ни с Горном Логье? – спросил черноморец, когда Марго закончила рассказ и отпила вина из кубка, чтобы промочить пересохшее от долгой беседы горло.

- Нет, я полагала даже, что они скорее всего давно умерли.

- Кровососы могут похвастаться тем же долголетием, что и колдуны, - заметил государь. – Однако твой рассказ лишь подтвердил то немногое, что нам удалось узнать из записей графа. Только вот остается ответить на самый главный вопрос – кто же был графом д’Эскер, устроившим логово упырей в Тайраге?! – Ортек поглядел на Ланса, ожидая выслушать размышления своего воспитанника, к мнению которого, как уже убедилась Марго, он всегда прислушивался, пусть порой и не одобрял.

- Несомненно, это был Горн. Человек, которого я убил, подходит лишь под описание управляющего в поместье де Баи. К тому же он хромал и носил имя Горна… Горн д’Эскер. Может быть титул и фамилию он сменил именно после услышанной нами истории далеких годов…

- Тебя никогда не смущали действия или поведение Горна, Марго? – Ортек вновь обратился к ведьмочке. – Ведь он был настоящим упырем, только как ему удавалось так мастерски скрываться под своей личиной?!

- Горн был другом семьи, он всегда был со мной дружелюбен, но не более. В детстве мы нередко играли вместе, а потом я повзрослела, лишилась отца и перебралась в Корлину.