Из тьмы

- Я видел этот фильм в Чикаго много лет назад, - сказал он. - Это было... как вы, люди, там это называете? Ах, да! Это был кинофестиваль в тамошней публичной библиотеке. Как уроженец Валахии, я, конечно, был глубоко впечатлен полной верностью фильма земле, в которой я родился. - Его улыбка стала еще шире, и он пожал плечами. - Я, конечно, не верю, что они на самом деле хоть что-то поняли правильно, но мне всегда нравился именно этот фрагмент диалога. Это так восхитительно преувеличено, тебе не кажется?

- Полагаю, что термин, который вы ищете в данный конкретный момент, - это "стог сена", а не "куча соломы", Мирча, - сказал сейчас Бучевски. - И хотя я понимаю, что Жасмин Шерман, Лайман Карри и я, вероятно, единственные чернокожие в радиусе двухсот или трехсот миль, это все равно немного неполиткорректно.

- О, и ты так предан этой своей "политкорректности", не так ли?

- Честно? Нет, не так сильно, - признался Бучевски, и Басараб усмехнулся. Но затем выражение лица румына посерьезнело, и он потянулся через стол, чтобы положить руку на плечо Бучевски.

- Кем бы ты ни родился, мой Стивен, - тихо сказал он, - теперь ты славянин. Валах. Ты это заслужил.

Бучевски пренебрежительно махнул рукой, но не мог отрицать теплоты, которую ощущал внутри. Он знал, что Басараб тоже имел в виду каждое слово, точно так же, как знал, что действительно заслужил свое место заместителя румынского командира благодаря обучению и дисциплине, которые он привил жителям деревни. Басарабу каким-то образом удалось накопить внушительное количество стрелкового оружия и средств поддержки пехоты, но какими бы устрашающими ни были Таке Братиану и остальная часть первоначальной группы Басараба как личности, и какими бы преданными они ни были своему вождю, было очевидно, что никто из них на самом деле не понимал, как обучать гражданских лиц. Стивен Бучевски, с другой стороны, потратил годы на превращение избалованных американских гражданских лиц в морских пехотинцев США.

По сравнению с этим тренировка суровых, закаленных в горах румынских крестьян была сущим пустяком.

Я просто надеюсь, что никому из них никогда не понадобится это обучение, - размышлял он, и его настроение снова стало мрачным.

- Идите вперед и сядьте с остальными, Мирча, - сказал он. - Сколько бы вы ни решили рассказать им, я поддержу вас. Однако я бы предпочел, чтобы вы не вдавались слишком подробно в наши собственные оборонительные планы и позиции. Возможно, от них мало проку против щенков, но я бы предпочел, чтобы они стали сюрпризом, если этой зимой кто-нибудь из наших соседей решит стать совсем... предприимчивым.

- Склонным к приобретательству? - Басараб склонил голову набок, приподняв одну бровь. - Это часто употребляет большинство морских пехотинцев? Или ты приберегал это для особого случая?

- Я знаю все виды громких слов, - заверил его Бучевски. - Просто еще не очень многие из них знаю по-румынски. Хотя я уверен, что это произойдет... по крайней мере, при условии, что эти лопоухие ублюдки оставят нас в покое.

Его голос снова стал жестким с последним предложением, и Басараб потянулся через стол, чтобы снова коснуться его предплечья.

- Согласен, - сказал он и пожал плечами. - Я знаю, что для тебя это так же противно, как и для меня, мой Стивен. И все же рано или поздно, если только они просто не намерены убить всех нас, должна быть какая-то форма примирения.

Кислое выражение лица Басараба показало его мнение о собственном анализе, но он непоколебимо продолжил.

- Люди этой земли и раньше сражались с завоевателями, мой Стивен. Иногда с успехом, а в других случаях... не так успешно. Действительно, у самого Влада Цепеша когда-то была своя главная крепость Четатеа Поэнари на вершине горы в Кортеа-де-Арджес, всего в тридцати километрах отсюда. Понимаю, что Влад не был особо любим в истории за пределами Румынии, хотя на этой земле некоторые видят его по-другому из-за того, как много он сделал, чтобы противостоять туркам, как успешно он сдерживал их - по крайней мере, некоторое время - и именно к Четатее Поэнари он отступил, когда враги вынудили его уступить место.

- И все же это только подчеркивает суть, не так ли? Даже он, несмотря на все ужасные меры, к которым был готов прибегнуть - и хотя мой народ во многом почитает его, эти меры были ужасающими, мой Стивен; боюсь, гораздо хуже, чем все, что вы видели в Афганистане или других странах за свою жизнь, - не смог победить турок в конце концов. Как же тогда мы победим захватчика из-за пределов самих звезд?

Басараб покачал головой.