Из Тьмы. Арка 4 (СИ)

Слишком претенциозно для несовершеннолетней убийцы на побегушках у кучки властолюбивых политиканов, которая вряд ли доживёт до старости? Верно. А уж мечтать о раскрытии секретов бессмертия для ученицы алхимика, что даже не имеет нормального профильного образования… уж и вовсе выходит за рамки. Пауль, конечно, старательный: корпит над трудами имперских коллег и вообще здорово раздвинул свои горизонты после начала нашей с ним совместной работы. Да и слияние разумов помогло ему продвинуться в некоторых аспектах понимания духовной силы, опять же. Но в сравнении с экспертами красноголовых наш специалист пока не слишком котируется. Я же, что бы он там себе ни мнил, в этом плане — если проводить аналогии с воинами духа — и вовсе на уровне бывшего Неофита, только-только поднявшегося на ступень Ученика…

И уже мечтающего о свершениях Внеранга. Хех.

С другой стороны, это не так уж плохо. Повышенная амбициозность — один из немногих векторов влияния артефакта, который я не могу назвать однозначно вредным: ведь это толкает становиться лучше. Плох тот солдат, который, и всё такое.

Пусть. Если что, будет план, как скоротать вечность.

Внутренне посмеиваясь над собой, снимаю закипевший сосуд с горелки. Пока он остывает, достаю уже другой чайник — заварочный — в который летит горсть ароматных листьев, а затем льётся переставшая кипеть вода.

— Чаю? — спрашиваю нерешительно топчущегося метрах в трёх Зига.

Наш уже бывший проводник, преодолев три четверти пути от выбитых кем-то из ребят главных ворот, так и не нашёл в себе сил пройти его остаток, не решаясь обратиться ко мне по какому-то вопросу. Кроме первого нежданного гостя, я чувствовала ещё один поток внимания, что шёл от надвратной башенки. Второй интересант или, если я правильно понимаю происходящее — интересантка, излучала опасение, надежду и нетерпение, которые постепенно менялись на раздражение. И, в отличие от основных двух чувств, последнее адресовалось мнущемуся Зигу.

Пришлось его подтолкнуть, тем более — чай как раз готов. Хороший предлог стронуть ситуацию с места.

— Нет, — мотнул головой горец. — Извиниться пришёл.

— За что? — удивлённо приподнимаю бровь.

Темнота скрыла этот жест, но мужчина понял моё недоумение по голосу. Он замолчал, некоторое время борясь с собой.

Пока длится ожидание, наполняю свою кружку ароматным напитком и, добавив туда несколько кубиков сахара, начинаю перемешивать.

— У нас в горах не уважают имперцев, — наконец, выдавил из себя Зиг. — Чернь на равнинах считают овцами, которых надо стричь и забивать на мясо. Дворян, особенно столичных — трусливыми шакалами. Солдат — тупыми собаками. У нас верят, что сильные решают судьбу слабых, а мягкотелые равнинники… они рождены быть добычей. И рабами истинных детей гор.

— Не стоит так утруждаться, подбирая слова, — отпиваю из кружки и удовлетворённо прикрываю глаза. — Поверь, Зиг: ты не первый горец, с которым я общалась. Да и в иных краях племена и кланы с образом жизни, подобным вашему, придерживаются сходных идей. Люди любят считать себя хорошими и видеть одобрение хотя бы со стороны родичей и других «настоящих людей».

Мужчина хмурится, чувствуя неприятный подтекст, обвиняющий такие разбойничьи общины в варварстве и лицемерии, но кивает, принимая мою правоту. Что удивительно.

— Ты мудра. Хоть и выглядишь юницей. Я, Зиг из Серых Орлов, говорю, что ошибся! Вы не имперские собаки! У вас есть сила — больше, чем клан Серых Орлов имел когда-либо. Но вы сдержали слово перед чужаком и помогли, когда ближние и дальние родичи отказали. Я признаю долг и от имени всех Серых Орлов клянусь не покушаться на имперские земли, — проговорил согнувшийся в поклоне горец.

«Любят же они тут кланяться! — беззлобно проворчал внутренний голос (навеваемые Яцу "унижай-доминируй-убивай" привычно игнорирую). — А мне, между прочим, удобнее читать эмоции при прямом взгляде в глаза, а не на затылок или спину!»

— И если вы пожелаете — я, новый глава Серых Орлов, готов выступить перед советом племён и кланов от лица госпожи Куроме Абэ и её союзников.

«Вот ведь жук!» — мелькнуло в голове с удивлённым восхищением.

Вроде извинился, поклялся вести себя хорошо и пообещал помочь — с местными горцами действительно лучше договориться — но ведь и себя не забыл! Весь клан — полтора десятка человек, да и те — слабые женщины и дети. Как выживать дальше — непонятно. Сохранить родовое имя — на первый взгляд и вовсе невозможно.

…Если не стать посредником в переговорах и, опираясь на чужую силу, не хапнуть богатств у бандитов и неприсоединившихся племён.

Конечно, тут требуется моё согласие, а потом придётся активно лавировать между горцами, управляемыми Юрэем войсками, представителями наместника, офицерами имперской армии, что обязательно подтянутся позже, а также родом Ван, в зоне влияния коего находятся эти горы. Но у мужика (а также хитроумной женщины за его плечом) действительно есть шанс достичь власти, которая и не снилась прошлому вождю. Молодцы!