Из Тьмы. Арка 4 (СИ)

— Обычное дело, — заявил Айрон, пожав плечами. — Посадят учётчика с парой дуболомов, а тот смотрит, чтоб всё добытое отправляли на заготовку. Кто утаит — на правёж. Коль желаешь потешить брюхо — ешь сырую рыбку прямо в лодке, да чтоб не видел никто. Если желаете, можем завтра заехать посмотреть на откупных.

— Не нужно, — девушка энергично мотнула головой. — Мне пока хватит… опыта и впечатлений. И перестань сбиваться на «вы», Айрон!

Моряк покивал и в очередной раз пообещал, что больше не будет, а Эрис мысленно отметила, что сейчас он намного более открыт и искренен, чем ещё неделю назад. Ничего, пройдёт ещё немного времени — и они станут настоящей командой!

Касательно дворян и их отношения к своим вотчинам и данникам: девушка признала мнение Сюры и Куроме о том, что некоторые старые рода успели выродиться и имеют больше, чем заслуживают. Земли Империи должны принадлежать тем, кто готов их защищать и обустраивать, а не тем, кто их разоряет, тем самым настраивая население на бунт и сотрудничество с предателями и преступниками!

* * *

Шли дни — и вот, наконец, подготовка к сражению с гигантской многоножкой, чья активность нервировала всех находящихся в зоне её досягаемости лордов, вышла на финальную прямую. Однако скорый бой пришлось ненадолго отложить: нам в лагерь доставили послание (на самом деле целую пачку) от наместника, который настойчиво приглашал меня в свой дворец для обсуждения неких крайне важных дел.

Вообще-то Тайго желал встретиться раньше, но из-за повышенной мобильности нашей группы мы сменяли точки пребывания до того, как до нас доходили письма и телеграммы, а лагерь, что понятно, не имел собственной телеграфной башни или почтового адреса. У меня имелись догадки на счёт того, что же за «важные дела» так хочет обсудить наместник, а также некоторая уверенность в том, что безрезультатность отправленных сообщений заставила толстого политика изрядно поволноваться — уж больно велика оказалась куча таки дошедших до лагеря писем.

Однако, раз уж последнее послание передали мне в руки, то игнорировать его не стоит — мало ли, какие глупости могут прийти в голову к теряющемуся в догадках нервничающему политику? К тому же, если я верно понимаю ситуацию, из этих переговоров можно извлечь выгоду.

Так или иначе, но оставив ребят заниматься финальной подготовкой к бою, а также поручив контроль и муштру наших союзников и наёмников, склонных устроить «весёлый» междусобойчик, опытному в подобных вопросах Генсэю, я вновь прилетела в Хокори и теперь шагаю по дворцу Тайго, направляясь к его переговорной. Вот, сделав очередной поворот, стало возможным увидеть проход к цели визита, и сопровождавший меня Лу Шен, поклонившись, удалился.

Видимо, на этот раз наместник решил вести диалог без свидетелей.

«Что же, проверим, насколько были верны мои догадки и что удастся выжать из ситуации».

— Господин наместник, — склоняю голову в уважительном приветствии.

— Здравствуйте, здравствуйте, моя дорогая! — всплеснул руками немолодой круглолицый толстяк, небрежным жестом отсылая служанок. — Оставьте эти церемонии, присаживайтесь, разделите с этим стариком стол и беседу.

Перед Тайго, с показной расслабленностью устроившимся в своём троноподобном кресле, стоял небольшой круглый столик с чаем и сладостями, по другую сторону от которого находилось мягкое кресло для меня. Сладости, кстати, в большинстве были представлены не несладкими диетическими десертами для Тайго, а теми, что я заказывала дворцовым слугам во время своего первого визита. Да и держать меня в стоячем положении, «задумавшись о своём», хозяин дворца даже не подумал.

Какое разительное отличие в сравнении с первой встречей!

— Я приказал доставить для прекрасной гостьи только самые лучшие десерты! Пожалуйста, угощайтесь. Моим посланцам было так сложно вас найти, что этот скромный чиновник начал бояться, что смог обидеть юный, столь же восхитительный, сколь и смертоносный цветок! Развейте же мои опасения… — в своей обычной цветистой манере вступил в беседу управитель Северо-востока.

Впрочем, на этот раз за привычным словоблудием скрывалось не прощупывание условно опасных визитёров на предмет их наиболее удобного использования, а вполне настоящий страх… Хотя нет, эмпатия доносила скорее сосредоточенность и внутреннюю готовность к любому исходу переговоров, даже самому печальному для наместника.

Но надо отдать должное: тем животным, путающим мысли чувством, которым обычно воняли оказавшиеся в опасности личности, что привыкли повелевать чужими судьбами, но никак не подвергать риску свою — от наместника не несло. Толстый, хитрый и болтливый, любитель малолетних мальчиков и девочек (что, впрочем, могло не соответствовать истине и являться ещё одним штрихом маски сластолюбца), но не обделённый достойными уважения качествами, по-своему смелый человек.