Из варяг в греки

В день свадьбы накрыли столы в самой большой горнице княжеского дворца. Лавки устлали соболями, стол покрыли узорчатой расписною скатертью. На нём соль в золотой солонке и калачи. На втором этаже приготовили постель для молодых на двадцати семи снопах. В четырёх углах воткнули по стреле, на каждую повесили по связке соболей. У лежни поставили кадку с пшеницей.

Игорь послал сообщить, что всё готово. Невеста с женой свадебного тысяцкого Русавой, свахами и в окружении подруг прошла в горницу. Впереди несли большой каравай, на нём деньги. Стемид как посаженный отец явился тоже с целой свитой и послал к Игорю человека. Тот вошёл и объявил князю:

– Час тябегосударь подступатися да сваей справе!

Жених с тысяцким и разряженными боярами пошли к терему, поднялись по ступенькам и прошли в горницу. Там уже сидели за столами все участники празднества. Только жениху места рядом с Ольгой не нашлось. Рядом с ней сидела розовощёкая Ненаглядна. Гости смеялись, подбадривая Игоря. Пришлось ему у Ненаглядны выкупать место. Сначала он дал ей одну бусинку.

– Пошто тако место у салодкой невестушке за едину бусинку хошь заиметь, – отвечала ему круглолицая и весёлая Ненаглядна.

Игорь протянул ей вторую бусинку.

– Мала! – дружно кричали подруги невесты.

Он подал Ненаглядне позолоченные бусы – девушка радостная вскочила, и тотчас же примерив бусы на себя, освободила место.

Огневод принялся читать заговор:

Боже Перуне
Славу тебе возносим!
Ясным зорям силы
Даждьбожьей возносим!
Што осветили пути
Игоревы и Ольговы
Славу меж ними Ладе
Возносим на веки вечные!
Не повысохло поле
Урожая богатаго,
Колосья не пападали,
Детинушки будущи
Взрастятси!
Слава тябе Боже!
Теплом сердца исполнившего
Слава!

Русава стала расчёсывать волосы жениху и невесте. Она расплела девичью косу Ольги, надела ей на голову женскую кику, сверху фату и стала осыпать хмелем, обмахивать соболями. Асмуд резал хлеб и кормил молодых и гостей. Всё проходило под смех окружающих.

Затем все встали и пошли на святилище, обошли площадку вокруг. Впереди шли плясуньи с песнями. Перед женихом с невестой несли каравай с зажжённой свечою. Когда омлодых осыпали хмелем и зерном, перепадало и гостям.

Они громко кричали свои пожелания,

– Детишек – як у поле зернишек!

– Злата у доме – як водицы у море!

Возле статуи Перуна Огневод взял невесту за руку и вручил Игорю.

– Зараз поцелуетеся!

Игорь закрыл глаза и неумело прижался к губам Ольги.

Огневод протянул им чашу с мёдом. Ольга и Игорь поочерёдно по три раза отпили из чашки. Остаток мёда Игорь вылил в жертвенник и бросил под ноги. В этот момент Ольга опередив его всего на мгновение, первой наступила на осколки разбитой чаши.

– Ой! Она хозяйкой будеть! – со смехом донеслось со стороны гостей.

Олег, наблюдая издалека за происходящим, с улыбкой покачал головой.

Молодые пошли назад к терему, тесно прижимаясь друг к другу. Гости в шутку хватали их за рукава одежды и делали вид, будто пытаются растащить их в разные стороны.

В горнице уже были накрыты столы со всевозможными яствами. Игорь и Ольга прошли на место во главе стола. Гости поочерёдно поднимались со своих мест и желали им счастья. Молодые к еде не притрагивались.

Пир продолжался до тех пор, пока Русава не объявила:

– Молодая спать захотела!

Асмуд взял со стола печёную курицу на блюде, калач и солонку, завернул всё в скатерть и в сопровождении Карла, Добряны и Инги понёс в спальню.

Русава тоже поднялась вслед за ними, на ней было одето сразу две шубы – одна вывернута мехом наружу. Стоя у постели, сваха и дружки принялись кормить молодых курицей, а Русава осыпала их хмелем.

Потом все ушли и оставили Ольгу и Игоря наедине. Гости продолжали пировать, а Асмуд всю ночь с обнажённым мечом ездил на коне вокруг терема, охраняя сон молодых.

Утром молодых повели в баню и кормили кашей.

После первого дня гуляли ещё два дня. Последний гость уехал из княжеского терема недели через две. Феодор Дука долго беседовал с Олегом о государственном устройстве империи. Худощавый с крючковатым носом он выпил не одну корчагу мёда.

37

Больше года после свадьбы прошло в государственных хлопотах.

По весне Олег согласно прежней договорённости послал варягов в Царьград. Через несколько месяцев они вернулись и, хотя Льва VI к тому времени уже не стало, привезли письменный договор с полным признанием Руси как состоявшегося равного ромейской империи государства.

«Мы от рода Русского…», вчитывался Олег в текст, открывавший новые возможности для Великой Скифии – как величали греки Русь, возродившейся в очередной раз, казалось, из пепла. Договор призывал к любви и миру, устанавливал правила поведения и взаимопомощи торговых и простых людей, описывал условия освобождения попавших в неволю россиян и греков…

Олег отложил договор в сторону и поднялся.