Из варяг в небо

Так, что я помню? Да, собственно, ни хрена и не помню. Помню, как тащил капитана, затем был короткий бой, а потом… как поленом по затылку и аут. Далее уже тут, ночь, темно, звёзды, нет луны… ёбин-бобин, вот оно. Сразу-то и не сообразил. Звёзды есть, а луны нет. Так не бывает, во всяком случае, на Земле она обязана быть. Тут нет, вот и ответ на один из вопросов. Хотя то, что я не на Земле, понятно было и так, но теперь уже есть уверенность. Знать бы ещё где. А станет ли от этого легче? Не уверен, но знать всё же лучше, чем не знать. Однако пока ответов нет, но рано или поздно они будут. Надо только ждать, а уж ждать-то я умею, “чехи” научили».

Глава 6

С этими мыслями он и уснул. Жёсткая камерная шконка после «кавказского гостеприимства» показалась ему пуховой периной, а главное – тепло и сухо. Поэтому сон его был спокоен, ведь в ближайшее время его жизни ничто не грозит, а значит, можно и поспать. Илья – солдат, а солдат может спать везде и в любых условиях, даже на ходу в карауле.

Проснулся он от голода. Понять, какое сейчас время суток, не представлялось возможным. Окон в камере не было, странный свет непонятного происхождения не выключался. Утро, вечер или ночь, разницы никакой. Но голод подсказывает, что прошло не так уж и мало времени. Илюха для себя решил, что пусть будет утро, потому как даже, если он и ошибается, то лично для него особой разницы нет. Зелёные сопли, съеденные накануне, походу, прекрасно усвоились организмом, который требовал добавки, да хоть тех же соплей, только желательно побольше. Илья с тоской посмотрел на миску, в которой ему принесли «вчера» этот кулинарный изыск, и очень удивился, миски на месте не оказалось. Вместо неё на столе лежала непонятная масса серого цвета, кашеобразной консистенции, источая неприятный запашок и мерзко так пузырясь в придачу. Пока он таращился на экс-миску, зажужжал сервопривод, открывая дверь, и в камеру зашёл очередной экземпляр в скафандре (а может, и тот же), неся в руках точную копию вчерашней трапезы, только миска пока имела нормальную форму. А за ним давешний цветной, который без лишних разговоров сразу приступил к осмотру раненой ноги. Илья, прислушавшись к своим ощущениям, с удивлением понял, что той резкой, стреляющей боли больше нет, вернее, не то чтобы совсем нет, она просто стала как бы фоновой, терпимой, в общем. А цветной эскулап меж тем что-то сделал с приблудой, что вчера прицепил Илье на ногу, и та, отцепившись, осталась у него в руках. Стало видно, что сей чудо-прибор потрудился на славу. Рана больше не выглядела плохо, синюшная опухоль сошла, сменившись вполне пристойными на вид розовыми припухлостями, какие бывают на месте хорошо заживающих ранений, а края разреза были аккуратно стянуты скобками. Цветной удовлетворенно хрюкнул и принялся обрабатывать колено какими-то препаратами. Закончив, наложил компресс и перетянул лентой, которая, затвердев, стала продолжением уже наложенного «гипса», дуболом же тупо таращился на вчерашнюю миску. Эскулап, проследив за его взглядом, нахмурился, затем указал пальцем на неприглядные остатки, а после себе в рот. Илью передернуло от омерзения, когда он понял, что ему предлагают это съесть.

– А вот хрен ты угадал! – буркнул он и решил прикинуться шлангом, типа тупой и не понял. Пожав плечами, Илюха кивнул и, указав в свою очередь на умершую миску, широким жестом разрешил скушать ЭТО цветному. Тот изобразил удивление на татуированном лице, а потом, видимо догадавшись, что арестант его не понимает, вздохнул и взял из рук железного тормоза принесенную тем новую миску с зеленым бурдомесом. Взял и протянул её Илье. Илюха подозрительно покосился на стол, где продолжала пузыриться странная субстанция, но миску взял и вопросительно посмотрел на цветного. Эскулап поощрительно кивнул, мол, давай, не стесняйся. Ну, и ему ничего не оставалось, кроме как сделать то, что от него хотят. Зелёная мерзость на вид ничем не отличалась от вчерашней, однако вспомнив, что та хрень хоть и была, мягко говоря, невкусной, но отравой не являлась, Илья не стал выпендриваться и выпил этот пластилиновый суп.