Из ведьмы ужасная фаворитка

– Шёл к одному магу-отшельнику. Набраться волшебства…Но сбился с пути. Остановился передохнуть у вас. Может, в городе Доэт кто-нибудь подскажет дорогу. А вообще мечтаю освободиться от страстей, чтоб постичь беспредельную мудрость, этого опыта у меня ещё совсем мало, затем хочу уйти в храм и принять сан жреца…

– А я люблю жизнь и свободу. Это же прекрасно, когда никакие стены не держат тебя, и ты можешь пойти куда хочешь. Я люблю получать от жизни подарки в виде любви родителей, в виде прекрасной погоды, которая всегда прекрасна. Люблю радовать себя покупками и вкусными блюдами…Как ты собрался отказаться от всего этого?

– Кто-то же должен молиться за всех грешников…

– Ответишь прямо на непростой вопрос?

– Постараюсь.

– Ответь: разве любовь – грех?

– Самый большой. Искушение. Прелюбодеяние.

– Маразм. Для жизнедеятельности каждого организма необходимой функцией является осуществление продолжения рода. Так заведено, заметь, у всех животных. И только высшие существа зачем-то накладывают на себя обет безбрачия.

– Вы плохо знаете законы природы, мой друг. Вам не доводилось, конечно, видеть, как обезумевшие от голода лемминги бегут топиться в море. Они не идут в соседний лес за грибами, а полчищами уничтожаются.

– А я уверена, что это пресловутая миграция на другие территории.

– А Вы здраво рассуждаете, хотя так молоды…

– Мама мне книжки покупает.

– Если бы Вы поцеловали меня, может, я пересмотрел бы жизненные позиции и остался среди обывателей. Жрецов всегда хватает.

Дева жаждет и боится поцелуя избранника, не говоря уже о поцелуи малознакомого мужчины. Конечно, её привлекает новшество чувств, но пугает потерять что-то в себе, страшит такая близость с мужчиной.

Бинариэль подсел поближе, патетично вещал:

– Тяга к красоте и гармонии есть у каждого человека и любой другой сущности. Красота неосознанно приписывается в ранг совершенства. Ради красоты можно потерять голову…

– Ваша роскошная витиеватость слов не околдует меня,– рассмеялась Франческа.

Эльф проникновенно смотрел в её глаза. Хотелось верить в его зарождающееся чувство. Почему она такая недоверчивая? Может, это начало любви?

Суматошно мысли неслись в голове: «Когда губами он коснётся моих губ, умру, наверно, от счастья и стыда…Ой, боюсь».

А сама уже потянулась к губам Бинариэля., желая изведать ласки и блаженство, то обновленье сердца, что ещё ей было неведомо. Её губы коснулись его губ. О, его губы такие мягкие и чуткие…А мужчина глубоко вдохнул её чарующий запах многотравья и сладкой малины. И вдруг он своим языком стал поглаживать её губы, её язык. Его поцелуй был нетерпеливым и требовал ответной ласки. Бинариэль нежно пробегает пальцами по её волосам. И каждая их клеточка тел замлела от истомы и желания. Девушка теснее прижалась к излучателю нежности. И эльф не преминул воспользоваться ситуацией, чтоб жадно изучить изгибы её тела.

Неподалёку раздался плеск воды о вёсла. Франческа отпрянула от Бинариэля. Тот улыбнулся и отсел.

Виктор весело прокричал:

– Улов что надо!

Франка шёпотом спросила у Бинариэля:

– Ну, как? Раздумали отгораживаться стеной от мира?

– В миру определённо лучше,– широко улыбнулся эльф.

Утром мать понесла продавать рыбу в город, Бинариэль увязался тащить тяжёлую корзину, заодно прихватили с собой и Франческу. Пока мать торговала, она закупала продукты, эльф опять же таскался следом, держал другую корзину для снеди.

Она укладывала кули с мукой в поклажу, когда эльф предложил:

– Выходи за меня замуж, у меня много денег.

– У нас уже был разговор на эту тему. Мне свобода дороже. Не хочу сидеть в замке под замком. Не хочу быть кому-то обязанной и пресмыкаться за подачку.

– Не люблю хвастать, но, ты же понимаешь, что я – лучшая партия из всех женихов, которые будут в твоей жизни здесь на задворках цивилизации.

И он одарил её продолжительным взглядом.

– Я не могу поверить в искренность твоих слов. Один поцелуй и ты пропал? Мы вообще не знаем друг друга.

– А что узнавать-то? Ты – прекрасная, честная девушка, потомственная зелёная ведьма, которая всех лечит. А я – эльф, любящий природы, как и ты. По-моему, мы чудесно подходим друг другу. Ты можешь сказать о моих намерениях родителям.

Мюррел выслушала дочь, отозвала в сторону, задавая вопрос:

– Прекрасная партия, Франческа, но любишь ли ты этого парня?

– Он покоряет манерами…Красивый…Как можно им не восторгаться?

– Восторгаться одно, а прожить жизнь, прощая и подстраиваясь под характер – это тяжело. Спешит этот эльф, будто что-то скрывает…

День был жарким, когда они возвращались домой, Франка сняла лёгкую накидку, оставаясь в жёлтом сарафане без рукавов.

Отец встретил её на пороге с ругани:

– Сегодня ты оголила руки, а завтра захочешь оголить ноги?!

– Фу, папа, как грубо и гадко,– скривилась дочь.

Виктор забрал корзину из её рук и рук жены, эльф поставил свою ношу у порога.

Мюррел шутила:

– А, что, ноги очень красивая часть тела…Почему бы молодым девицам их не показывать?

Дочь оправдывалась:

– Что орать, мои руки видели только мама и …жених.

– У тебя жених появился?– рассеянно переспросил отец, почему-то не отождествляя эльфа с женихом.