Из Венеции в осень

…Я проснулась среди ночи. В окно светила круглая желтая луна, словно кто-то вывесил в небе большую головку изгрызенного мышами сыра. Одной было и вовсе нестерпимо холодно. Укутавшись в одеяло, я вышла из комнаты.

В доме никого. Входная дверь приоткрыта. Я выглянула - снаружи шел дождь.

И там, недалеко от нашего дома, по щиколотку в снежном месиве, стоял мой единственный, а рядом с ним я увидела Осень. Она, как и прежде, была золотоволоса и прекрасна и что-то горячо ему говорила. Он стоял, понурив голову, и рассеянно глядел на свои мокрые ботинки.

- Любимый… - прошептала я в страхе, - не пускай ее в свое сердце.

Словно в ответ на мои слова, он поднял глаза на Осень, отрицательно покачал головой и медленно, как во сне, направился к дому. Я босиком выскочила навстречу, и дождь хлынул с новой силой. Осень, на мгновенье вспыхнув ярким пламенем, снова превратилась в старуху и… исчезла.

Мы встретились посреди дождя. Несколько долгих секунд он непонимающе смотрел на меня. В его глазах я все еще видела отражение Осени, но вот оно стало меркнуть, бледнело и, наконец, исчезло. С нежной улыбкой он привлек меня к себе, и сразу стало тепло.

Дождь прекратился, с неба падали снежинки, опускаясь на рыжие волосы моего любимого алмазными звездочками.

- Осень ушла, - с тихой радостью прошептал он.

- Скоро весна, - невпопад ответила я.

Мы шли домой, держась за руки.

За окном кружил снегопад, а под крышей нашего дома царила Весна.

Щебетали птицы и распускались невиданные цветы, наполняя дом чарующим ароматом. На душе было светло и радостно.

- Любимый, скажи: радость - это потому, что весна?

- Нет, - он улыбнулся, глядя, как на мою ладонь опустилась бабочка. - Весна - это потому, что радость.

Дар господина Фатумского

- Кому романтика? А вот кому - романтика? Уникальный экземпляр!

Я замедлила шаг. Что за бред? Какая романтика? Я и слово-то это последний раз не помню, когда слышала…

Невдалеке собиралась толпа: люди все подтягивались, все подходили. Новоприбывшие интересовались, что тут происходит. Многие размахивали руками, спорили. Некоторые так яростно жестикулировали, словно готовы были ввязаться в драку. Значит, дело нешуточное! Центр города, как-никак, кругом административные здания, банки и офисы; толпы и уличные торговцы здесь - редкость. Нет, ну право слово, я заслужила пару минут праздного любопытства. Денек-то у меня выдался тяжелый.

Вскоре до меня стали долетать обрывки фраз:

– Мошенники они…

– А что продают-то…

– Скоро разгонят…

– Да они уже тут полдня…

Что же там происходит? Люди стоят так плотно, ничего не разглядеть. И поверх голов тоже ничего не увидеть.

- А почему никто не вызовет полицию? – поинтересовалась я. – Разве они имеют право здесь торговать?

– Разрешение у него есть! – охотно отозвался кто-то из толпы.

– Ага, я видела, – из толпы зевак вынырнула остроносая немолодая женщина и с удовольствием начала меня просвещать. – Этот – ишь, каков, продавец выискался, костюмчик-то недешевый, глянь!

Даме явно хотелось позлословить! Она ядовито продолжала:

– По мне, так обоих в психушку забрать. Странно, что никто «Скорую» не вызвал, да со смирительными рубашками, виданное ли дело, что творят!

Какой-то человек покрутил пальцем у виска и пошел прочь, качая головой.

Я протискивалась сквозь толпу. На лицах зевак играла целая гамма чувств – от живейшего интереса до откровенной злобы, и мне почему-то стало не по себе. Со всех сторон неслось:

– Да он же разрешение всем в нос тычет, хотите – сами посмотрите, спросите, спросите у него, он всем его показывает.

– Разрешение, да откуда у них разрешение, смешно!

– Авантюристы!

– Бандиты, как пить дать, бандиты!

– А мне прикольно, – хохотнул молодой парень весьма расхлябанного вида. – Мне, наоборот, интересно, чем все это закончится.

– А вы его видели? Нет, вы его видели? – две молодые стильные женщины выглядели слегка обалдевшими. – Прямо киноактер!

– Стоят себе, никого не трогают. Народ веселят.

– Идиоты – что с них возьмешь? Клоуны!

– А разрешение ты видел? Там двадцать печатей на листе, поди, докажи, что не имеют право…

– Совсем стыд потеряли, – негодовала невесть откуда взявшаяся старушка с крючковатой палкой в трясущейся руке. – В наше время мужчины делом занимались, а не на улице стояли, как неизвестно кто…

С ума сойти можно. Нет, ну что ж там такое, что всех так интересует?! Торговец же продолжал разрываться:

– Уникальнейший экземпляр! Единственный в своем роде! Отдаю почти даром!

В этот момент высокий мужчина, загораживающий весь вид, подвинулся чуть в сторону, и я ловко шмыгнула на его место.

Мне открылось невиданное зрелище. В середине образовавшегося круга находился пожилой мужчина, одетый с иголочки – темный костюм на нем сидел, как влитой. Он возбужденно размахивал руками и тараторил без умолку, а рядом… рядом, низко опустив голову, стоял молодой человек. Торговец не замолкал ни на минуту, расхваливая свой «товар», и постоянно кивал на находящегося рядом парня. Тот стоял, словно изваяние, только ветерок чуть-чуть шевелил полы не заправленной в джинсы рубашки.